Страх…
Кому не известно это состояние?
Страх, в зависимости от своей интенсивности, переживается как предчувствие, неуверенность, полная незащищенность. Появляется чувство недостаточной надежности, опасности и надвигающегося несчастья.
Страх - это эмоция, возникающая в случаях реальной или воображаемой угрозы существования.
Страх делает нас слабыми и безвольными, он подкашивает нас изнутри.
Страх - наш главный убийца.
Страх - это Эрик.
______________________________

В нашем мире люди делятся на пять фракций, каждая из которых посвящена определенному качеству человеческой личности. Это «Искренность», «Отречение», «Эрудиция», «Дружелюбие» и «Бесстрашие». Трудясь бок о бок, эти пять фракций живут в мире уже много лет, и каждая вносит посильный вклад в свой сектор общества. После войны, отгремевшей сто лет назад и стершей с лица земли все живое, вокруг нашего города построили стену, оберегающую и защищающую всех нас от возможной опасности. Каждый год в определенный день подростки, достигшие восемнадцати лет, имеют право выбрать свой путь.

Я выросла в Дружелюбии. Наша фракция занимается обработкой земли, мы выращиваем зерно, овощи, фрукты, наша цель - обеспечение провизией всех жителей города. Но жить в гармонии с самой собой совсем не для меня. Сделанный выбор может изменить тебя - или разрушить… Но я сделала свой выбор! Я выбрала Бесстрашие! Теперь это мой дом, ведь «Фракция превыше крови»!

Под громкие выкрики я встаю к урожденным неофитам, которые решили остаться в собственной фракции. Все они намного выше меня и одетые в черную кожу. Когда последняя девушка делает свой выбор - Дружелюбие, наступает пора уходить. Мы покидаем зал первыми. Я не оглядываюсь на сектор где сидят люди в оранжевых одеждах, я знала что не вернусь больше туда, решила уже два года назад. Толпа ведет нас к лестницам и мы припускаемся бегом под нестройный ритм десятков ног.

Вываливаясь на улицу, лишь прибавляю ходу, чтобы не отстать от толпы. Масса в черных одеждах несется по улице, сворачивая за угол, и слышится гудок подъезжающего поезда. Я всегда пристально наблюдала за прибытием и отбытием бесстрашных в школе, и знаю что нам предстоит. Поезд скользит по стальным рельсам и двери всех вагонов открыты в ожидании лихих пассажиров. Рожденные в Бесстрашии привыкли к подобным прыжкам и через мгновение на платформе остаются только переходники, бросающиеся к вагонам. Я совсем невысокая, поэтому могу лишь прицепиться за ручку рядом с дверью. Впечатываясь плечом об вагон я, наконец, затаскиваю внутрь свое тело. Последней запрыгивает девушка из Отречения, вот уж, правда, удивительно, ведь Сухари, как их называют, заботятся только о всеобщем благе, отказывая себе даже в маленьких радостях.

Вы знаете куда мы едем? - перекрикивая ветер, задувающий в двери, спрашивает одна из перешедших искренних.

Наверное, в штаб-квартиру Бесстрашия, - говорит высокий парень, бывший эрудит.

А разве кто-нибудь знает, где она находится? - поднимается еще один переходник из Искренности, но порыв ветра проносится по вагону и сбивает его с ног, кидая прямо на меня. Мы врезаемся в крупного парня стоящего сзади, тот лишь злобно шипит:

Полегче, коротышка, - и отталкивает меня к стене. Опускаюсь на пол чтобы не упасть, к двум девчонкам. Они радостно смеются, что-то обсуждая, и мои губы растягиваются в ответной улыбке. Знакомлюсь с ними. Кристина и Беатрис. Мы перекидываемся ничего не значащими фразами и, в самый разгар нашего знакомства, Ал, упавший на меня парень, кричит:

Они прыгают!

Неофиты встревоженно переговариваются. Я, отлипаясь от стенки, замечаю, что поезд замедлил ход и вижу как бесстрашные из передних вагонов выпрыгивают на крышу. Рельсы протянуты на высоте семи этажей. От мысли что надо спрыгнуть меня даже не передергивает. Я знала об этом от моего друга Джорджа, перешедшего из Бесстрашия в Дружелюбие пару лет назад. Убедившись, что я действительно хочу перейти к лихачам, он помогал мне готовиться к инициации, учил прыгать с грузовика в поле пока никто не видит, часами отрабатывал нехитрые боевые приемы и метание ржавым ножом в криво нарисованную мелом мишень. Я прыгаю третьей из вагона. Мгновение свободного полета и мои ноги врезаются в твердую поверхность крыши. По инерции меня бросает вперед и я приземляюсь животом на мелкие камушки.

Клуша! - роняет мимо проходящий крепыш, в которого я врезалась в вагоне. Все неофиты приземляются с тем или иным успехом, кроме одного бесстрашного, сорвавшегося вниз. Вот она, тонкая грань между жизнью и смертью. Встаю, оглядываясь, и подтягиваюсь к месту сбора новичков. Переходник Питер из Искренности, уже ухмыляясь, что-то с издевкой кричит Беатрис, пребывающей в шоке то ли от прыжка, то ли от гибели парня.

Тихо все! Я Эрик! Один из лидеров вашей новой фракции! - кричит мужчина, стоящий на крыше недалеко от нас. - Хотите в Бесстрашие - вход несколькими этажами ниже. Если прыгнуть кишка тонка, то вам здесь не место. Переходники неофиты вправе пойти первыми.

С интересом оглядываю мужчину. Черная кожанка обтягивает высокую широкоплечую фигуру. Из-под воротника куртки, на шею, вытягиваются замысловатые черные линии и квадраты татуировки, мужественный подбородок, губы, презрительно стянутые в тонкую линию, черный пирсинг над правой бровью и в ушах. Каштановые волосы, выше средней длины, на макушке зачесаны назад, а виски коротко выбриты. Завершает картину холодный, надменный взгляд серых, как сталь глаз. Перед нами самый молодой лидер фракции Бесстрашия.

А что там внизу? - спрашивает бывший эрудит.

Сам выяснишь! - отрезает лидер. - Кто хочет пойти первым?

Никто даже не пошевелился. Все замерли переглядываясь.

Я! - выкрикивает Беатрис, выходя вперед. Осторожно забирается на высокий бордюр и под едкие комментарии и шуточки Питера шагает в пустоту.

Эрик отходит в сторону, выжидающе поглядывая на всех оставшихся.

Ну, кто следующий? - он окинул холодным, безразличным взглядом притихшую разноцветную группу переходников. Я оглядываюсь, пытаясь рассмотреть собравшихся ребят, как чьи-то руки, резко выпихивают меня из толпы прямо к краю.

Давай, малявка! - выкрикивает за моей спиной недавно обозвавший меня крепыш - Дрю.

Под глупые смешки неофитов я забираюсь на узкий бортик, пытаясь удержать равновесие под порывами ветра. Здание, на котором мы стоим, представляет собой сторону квадрата, образованного еще тремя такими же зданиями. Внизу посередине - огромная дыра в бетоне, и не видно что там находится внутри.

Долго ждать-то! - раздраженно подгонят меня командир, и я прыгаю в темную пропасть. Мгновение и мое тело с силой врезается в нечто. Сеть. Она прогибается и подбрасывает меня несколько раз, пока кто-то не выдергивает меня за руки из этой бешеной качки. Молодой мужчина ставит меня на землю. Мне приходится закинуть голову, чтобы рассмотреть его. Высокий брюнет с синими глазами с удивлением оглядывает меня, я ниже его на две головы.

Там что, одни девки смелые? - слышится из темноты чей-то смешок.

Как тебя зовут?

Эш… Эшли, - с трудом отвечаю я.

Второй прыгун Эшли! - объявляет он. - Добро пожаловать в Бесстрашие!

По мере того как глаза привыкают к темноте, помещение заполняется оставшимися прыгунами. Люди одобрительно кричат, машут кулаками. Нас делят на две группы - переходники и урожденные. Рожденные в Бесстрашии уходят вслед за Лорен, а мы остаемся со встретившим нас мужчиной.

Большую часть времени я работаю в диспетчерской, но следующие несколько недель я ваш инструктор, - заявляет он. - Меня зовут Фор.

Пока Кристина переговаривается с Фором об особенностях его имени, мы проходим по бесконечным, серым и темным коридорам, по шатким громыхающим под каждым шагом железным лестницам, по грубо сваренном из арматуры и перекинутому через пропасть мостку без перил. Фор толкает железную дверь и нашему взору предстает большое помещение, заставленное железными узкими кроватями с проплешинами облупившейся краски.

Ваша спальня, - небрежно бросает Фор и толкает другую дверь за которой открывается еще одно помещение, отделанное темно-серой плиткой. - Душевая общая. - снова поясняет инструктор. Вдоль темной стены тянутся ржавые раковины, чередующиеся с довольно узкими тумбочками. Так вот где мы должны хранить свою мыломойку. Всю противоположную стену занимают душевые, без занавесок и любых других перегородок. Паника накрывает всю женскую часть группы, пока Фор не демонстрирует нам несколько унитазов, стоящих почти вплотную друг с другом, и перспектива мыться всем вместе уже не кажется такой уж страшной.

Переодевайтесь и я проведу вам экскурсию, - подгоняет нас мужчина.

Мы облачаемся в новую черную одежду нашей новой фракции. Фор проводит нас в один из проломов в стене и я не сдерживаю удивленного возгласа.

Это «Яма». Здесь проходит вся жизнь бесстрашных, рано или поздно вы ее полюбите, - заявляет мужчина.

«Яма» - огромное помещение, тянущееся в высоту и глубину на десяток этажей, а его длина настолько огромная, что я не вижу противоположного края. Да охренеть можно! Неровные каменные стены высятся над нами, разделенные на десятки всевозможных коридоров и ходов. Крыша сделана из стеклянных панелей, пропускающих солнечный свет. Голубоватые лампы освещают темные проходы и лабиринты путей. Нам показывают тренировочный зал, находящийся в самом низу Ямы. Он поделен на несколько площадок с тренажерами, рингами, грушами для тренировок, мишенями для стрельбы и метания ножей десятками тянущихся вверх колонн с отколотыми кусками штукатурки.

Есть два этапа инициации, - поясняет Фор, энергично при этом жестикулируя. - Первый - это физическая подготовка, вы научитесь драться и обращаться с оружием, второй этап - психологический, здесь тоже все на пределе. Вы должны победить все ваши страхи пока они не победили вас. Вы тренируетесь отдельно от урожденных бесстрашных, но оценивать вас будут вместе с ними.

От оценок, полученных в процессе всей этой подготовки, зависит ваше назначение, - громкий голос Эрика заставляет нас обернуться. - Командный состав, охрана периметра, патрулирование города или приглядывание за бесфракционниками. Занявшие последние места отсеиваются.

Что мы будем делать, если нас отсеют? - спрашивает Питер.

Покинете лагерь, - равнодушно отвечает Эрик, - и станете изгоями. Доска перед вами, - показывает он нам электронное табло с нашими именами. - Окажетесь в конце этапа в красной зоне - вылетите.

Но это… нечестно! - кричит высокая правдолюбка Молли. Несмотря на злость в голосе, она выглядит напуганной. - Если бы мы знали…

Хочешь сказать, что если бы знала это до Церемонии выбора, то не выбрала бы Бесстрашие? - рявкает Эрик. - Раз так, убирайся немедленно. Если ты действительно одна из нас, тебе должно быть все равно что ты можешь провалиться. А если нет, то вам здесь не место, - Эрик обводит нас равнодушным взглядом. - Вы выбрали нас, - говорит он. - Теперь наша очередь выбирать.

Фор ведет группу неофитов через Яму к большому дверному проему. Комната за ней освещена достаточно хорошо, чтобы видеть, куда мы идем: обеденный зал, полный людей и звенящих столовых приборов. Мы заходим и все бесстрашные встают. Они аплодируют. Топают ногами. Кричат. Шум окружает и переполняет меня. Кристина и Трис улыбаются, и через мгновение я присоединяюсь к ним. Ребята, тихо переговариваясь, занимают свободные места рядом с инструктором. Я остаюсь одна и растерянно оглядываюсь в поиске свободного места, пока меня не одергивает какой-то парень с синим ирокезом, указывая на место рядом с собой.

Спасибо, - благодарю я, но тот, уже не обращая никакого внимания, громко перекрикивается с другими бесстрашными и я молча утыкаюсь в свою тарелку.

Под конец нашего ужина в высеченном проеме в виде балкона над столовой под единодушный аккомпанемент железных кружек появляются все пять лидеров Бесстрашия: Макс, Саймон, Ричард, Сэм и Эрик. Самый старший, темнокожий мужчина с аккуратно выбритой бородкой оглядывает присутствующих.

Новобранцы встать! - четкий приказ и мы вытягиваемся перед лидерами. - Вы выбрали фракцию воинов, призванную защищать этот город и всех его жителей. Мы верим в ежедневный подвиг и в отвагу, которая побуждает одного человека вступаться за другого. Уважайте эту веру! И гордитесь этим!

Мы здесь очень серьезно относимся к инициации, поэтому Эрик вызвался проследить за большей частью вашего обучения, - добивает нас Фор.

От услышанного меня начинает подташнивать. То, что лидер Бесстрашия будет приглядывать за нашей инициацией, само по себе плохо, но оттого, что это Эрик, по-настоящему худо.

Несколько основных правил, - продолжает он, ведя нас в очередной туннель. - Вы должны приходить в учебный класс к восьми утра каждый день. Обучение ведется без выходных с восьми до шести, с перерывом на обед. После шести вы вольны делать все, что хотите. У вас также будет немного свободного времени между ступенями инициации. - Покидать лагерь разрешается только в сопровождении старших бесстрашных, - добавляет инструктор. - На сегодня хватит, отдыхайте.

Оставшееся время до отбоя мы проводим, пытаясь запомнить все ходы и коридоры. Нас двенадцать человек, но многие уже разбрелись по кучкам. Самое неприятное впечатление производило трио бывших искренних. Но мне плевать, я сама по себе. Чудом не передравшись за право первыми принять душ, укладываемся спать. Наконец, такой долгий день закончился, но дальше будет еще тяжелей. Теперь я понимаю, что Бесстрашие совсем не такое, каким его описывали в книгах. И чтобы стать членом фракции, нужно проявить все свои сильные стороны.

Обувь со смачным хлюпаньем вязнет в грязи, дождь льет за шиворот, стекая холодными дорожками под промокшую насквозь куртку, заставляя передергивать перенапряженные плечи. Ноги, отяжелевшие от довесков грязи на кроссовках, разъезжаются, и я обессиленно падаю, выставив перед лицом руки. Температура на улице не выше пятнадцати градусов по Цельсию: это мы определяем без термометра, по опыту, околевшими конечностями и мокрыми задницами. Идет вторая неделя инициации.

Вставай! - тянет над головой Кристина и дергает меня вверх за рукав, помогая подняться. - Давай, еще немного!

Ее смуглое лицо все мокрое от дождя, а черные, когда-то блестящие локоны волос, сбились в один сплошной колтун. Вся одежда, как и моя покрылась слоем жидкой смеси песка, пыли и ржавой глины. Сколько мы уже носимся по территории фракции Бесстрашия, не знаю, время превратилось во что-то неизмеримое. Силы почти на исходе, но затянутое тяжелыми, свинцовыми тучами небо, сверху донизу распарывает яркая молния и прерывистый раскат грома придает нам прыти, вместе с подгоняющими в спину порывами ветра. Нырок в узкий люк, потом - ползком. Далее - лабиринт «змейка», лестница, завал, отвесные стенки, лазы, висящие бревна… Потом, забраться по висящим покрышкам, спрыгнуть вниз, подтянуться на канате. Выдохнули, а впереди - новое испытание. Наконец, долгожданный финиш. И мы не самые последние.

Качающееся бревно, разваленный мост, забор с гнездами и выступами, рвы, макеты зданий, лестницы и канаты… Мы не на месте активных боевых действий, а на полосе препятствий лагеря Бесстрашных. Фу-ух, теперь бы вздохнуть, еще… легкие печет, ноги подкашиваются. С облегчением приваливаюсь к стене, тряся уставшими конечностями, рядом с Питером, он порядком вымотан, но не перестает зубоскалить. Конечно ж, поганец финишировал в первых рядах и почувствовал себя в относительной безопасности.

Эй! Размокший Сухарь, хочешь чайку? - издевательски кричит он финиширующей Трис. - А, может, полотенце принести?

Трис заваливается сбоку, тяжело дыша, отмахиваясь от докуки.

Ты как? Живая? - поддерживаем ее с Кристиной под руки.

Кажется, да! - и улыбается. - Мы справились.

Неофиты тяжело дышат, с присвистом, облегченно постанывают, размазываясь по стенам для минутного отдыха, ожидая остальных. Завершают бешеный аттракцион Майра и отчаянно хромающий Андре.

Только самый сочувствующий и мягкий лидер, может устроить такую тренировку в ливень, - тихонько бурчу я девчонкам. Они лишь согласно кивают.

Сам же командир, удобно расположившись возле железной балки, со смаком затягивается сигаретой, сплевывает крошку курева с кончика языка и, выпуская струю дыма, откровенно скучал, не добро посматривая по сторонам, выражая всем своим видом лишь пренебрежение к подчиненным. Уверена, он считает, что на новобранцев не стоит тратить своего драгоценного времени и все несколько часов тренировки, вальяжно облеплял всевозможные спортивные снаряды во дворе, в то время как Фор, активно участвовал в нашем пробеге по залитой дождем полосе, месил грязь под ногами, вместе с еле двигающимися неофитами, на своем примере показывая насколько мы должны быть выносливыми.

В чем дело? - оживившись при виде замешкавшегося неофита, нарочито спокойным голосом спрашивает командир, видя, как морщится от боли парень. - Ты пришел последним. Тебе что, больно?

Да! - тут же попадает Андре в ловушку. - Я ногу подвернул, мне нужно в лазарет.

Да ладно, - Эрик довольно оскалился. - А руки у тебя не болят, сопляк? - уже откровенно издевается он, толкая парня на землю, и надавливает своим ботинком ему на спину. - Упор лежа принять, сто отжиманий, грудь к земле, руки выпрямляй, - рявкает командир.

Мы молча наблюдаем за наказанием, не смея встревать. Это опасно. Никто не смеет перечить Эрику. Он жестокий и безжалостный хищник с изощренной фантазией, не прощающий слабости и неповиновения. В этом уже смогли убедиться многие инициируемые. Он подвесил Кристину над пропастью за то, что она посмела сдаться в учебном спарринге Молли, самой крупной и мощной из всех перешедших неофиток. Дрю поплатился за свой несдержанный язык, карабкаясь без страховки по скалодрому, до самого верха Ямы. А довольно щуплый бывший эрудит, Лукас, оказавшийся против меня на ринге, опрометчиво заявил лидеру:

Я не буду с ней драться. Она мне в пупок дышит.

И это он зря…

Хорошо, - покладисто согласился Эрик. - Тогда я займу ее место.

И отправил парня на больничную койку, и в самый низ красной зоны рейтинга. А меня, командир удостоил презрительными насмешками:

Ты такая жалкая дрянь! Мелкая, слабая, никчемная! - выплевывал мне в лицо лидер, что я только диву давалась. Вот вроде бы еще ничего не успела наворотить, а столько агрессии. - Тебя даже бить никто не хочет. Ты вылетишь к афракционерам. Здесь не место убогим и трусам.

Я же молча проглатывала оскорбления, злобно посверкивая глазами, намертво сцепив зубы и прикусив язык, чтобы ни в коем случае не показать ему свою слабость и не стать его новой жертвой.

Какого хера вы тут встали? - командир переключил свое внимание с уже еле дышащего Андре на нас. Все, наигрался! У игрушки сели батарейки. - Еще пять кругов по полосе, - заявляет он. - Бегом!

И мы плетемся на старт. Весело-то как, что пипец.

*

Отмывшись как следует, вваливаюсь последней на обед и застаю очередную перепалку «Дьявольской тройки» с Алом, Кристиной и Трис.

Эти трое, - Кристина по очереди указывает на Питера, Дрю и Молли, - неразлучны едва ли не с рождения. Я их ненавижу.

Да что с ними опять? - спрашиваю я. - Опять достают? Как только сил остается?

Питер - дьявол во плоти. В детстве он затевал драки с ребятами из других фракций, а когда взрослые их разнимали, плакал и выдумывал, будто это другой ребенок все начал. И конечно, ему верили, потому что мы были правдолюбами и не могли лгать. Ха-ха.

Кристина морщит нос и добавляет:

Дрю - подлый и злопамятный мерзавец. А Молли… она их подручный.

Питер, Дрю и Молли украдкой поглядывают в нашу сторону, затем сближают головы и шепчутся.

По-моему, они догадались, что мы говорили о них, - замечает Трис.

Ну и что? Они и так знают, что я их ненавижу.

Знают? Откуда?

Кристина притворно улыбается и машет рукой.

Потому что я им сказала, - поясняет она, не переставая улыбаться и лукаво поглядывая на меня. - В Правдолюбии все стараются искренно проявлять свои чувства.

А в Дружелюбии меня за это запирали в комнате наказаний, - усмехаюсь я. - И вкалывали мирную сыворотку.

О чем ты? - удивляются они.

Сыворотка дружелюбия - зеленая жидкость, изобретенная Дружелюбными и Эрудитами. В малых дозах оказывает умиротворяющий и успокаивающий эффект. Принявший мирную сыворотку становится радостным и дружелюбным. В больших количествах подобно наркотику или алкоголю вызывает счастье и радость. И не советую в Дружелюбии есть хлеб, - тихо добавляю я.

Так, ты наркоманка? - смеется Кристина, и подозрительно принюхивается к своей булке.

Точно! - ненавижу быть постоянно добренькой и петь песни под банджо.

Извини, если обидела, - добавляет она. - Я привыкла говорить все, что приходит на ум. Мама часто повторяет, что вежливость - это ложь в красивой упаковке.

Я издаю короткий смешок.

Наверное, поэтому мы перешли из своих фракций, - грустно тянет Трис.

Искренность и Отречение не являются непримиримыми врагами, как Эрудиция и Отречение, но избегают друг друга. По-настоящему Искренность не терпит Дружелюбие. Правдолюбы говорят, что те, кто превыше всего ценит покой, обязательно обманут, лишь бы не мутить воду,- говорит Уилл барабаня пальцами по столу. - Можно к вам?

Что, не хочешь тусоваться со своими дружками-эрудитами? - удивляется Кристина.

Они не мои дружки, - Уилл ставит тарелку на стол. – То, что мы были в одной фракции, еще не означает, что мы ладим. К тому же Эдвард и Майра встречаются, и я не хочу быть третьим лишним.

Эдвард и Майра сидят в двух столах от нас, Эдвард поворачивается к своей девушке и целует ее в губы. Трис выпускает воздух сквозь сжатые зубы, краснеет и отворачивается.

Обязательно выставлять себя напоказ? - спрашивает она.

Он просто поцеловал ее, - заступаюсь я. - Они мои друзья, но я тоже не хочу мешать их идиллии.

Поцелуи - не то, чем занимаются на людях! - мы с пониманием улыбаемся.

Что? - спрашивает Трис.

Это в тебе Отречение говорит, - поясняет Кристина. - Остальные не против капельки нежностей на людях.

Вот как? - она пожимает плечами. - Что ж… наверное, мне придется с этим смириться.

Или можешь опять отвернуться, - зеленые глаза Уилла лукаво блестят. – Ну, знаешь. Если хочешь.

Кристина бросает в него булочку. Он ловит ее и вгрызается зубами.

Не обижай ее, - произносит она. Мы беззлобно посмеиваемся друг над другом, весело хихикаем.

Пора! - одергивает нас Ал, - через пять минут продолжение занятий.

Мы возвращаемся в тренировочный зал, где нас встречает Фор и ведет на крышу. На небольшой, огороженной площадке установлены в ряд двенадцать манекенов, с нарисованными красной краской мишенями. Я подавляю в своей груди судорожный вздох.

Ничего. Сегодня обязательно получится, - Эдвард, заметив мое смятение, пытается поддержать.

Когда-нибудь должно получиться.

По статистике, - сообщает он, - в конце концов, ты попадешь в цель хотя бы случайно.

Он улыбается, его золотистые растрепанные волосы лохматит ветер, придавая ему задорный и даже нахальный вид.

Только если меня перестанет сбивать отдачей, - жалобно тяну я, закатывая глаза.

Ты привыкнешь. Ты просто неправильно стоишь, - поправляет он меня. - Распредели всю тяжесть тела равномерно на обе ноги.

Я повторяю за ним его позу.

Вот так, теперь упри приклад в плечо. Готова? Плотнее прижми затыльник. Стреляй!

Я четко следую его инструкциям и плавно нажимаю на спусковой механизм. Уже привычный грохот по ушам, резкий рывок отдачи с силой вгрызается в тело, но я устояла.

Неплохо, - хвалит меня Эдвард. - Теперь прицелься как следует, с пистолетом-то ты смогла поладить.

Что правда-то правда, в стрельбе я неплохо справляюсь, но к отдаче автомата еще не привыкла. Особенно стоя. Пуля прошивает край мишени, я стреляю довольно продолжительное время, с переменным успехом, пока за моей спиной не раздается гневный оклик.

Твою мать. Ты хоть раз в состоянии попасть? - злобно выговаривает Эрик. - Ты ни хрена не можешь! - издевается он.

Я могу! - срывается с моего языка.

Он вглядывается в мое лицо насмешливым взглядом. Я посмела огрызаться.

Ты бесполезная, ничтожная коротышка. У тебя никогда не получится. - бросает лидер. Разворачивается и уходит дальше, а я, вцепившись в холодную сталь пальцами, провожаю его широкую спину ненавистным взглядом.

Эшли, - зовет меня Эдвард. - Ты же не хочешь его пристрелить? - косится он на мой автомат, случайно направленный на командира. Между его бровями залегла складка, придавая излишнюю серьезность.

Конечно… нет! - отрезаю я, после непродолжительного раздумья. Но так хочется.

Осторожнее, - шепчет он. - Он тебя сожрет с потрохами и не поморщится. - Эдвард отворачивается и мы продолжаем тренировку.

Пули продолжают пробивать дыры по краям мишени одиночными выстрелами, а плечо сковывает болью от каждого движения. Ладно хватит… Укладываюсь животом на холодную поверхность крыши и выпускаю оставшиеся патроны точно в цель.

Из тебя хороший снайпер получится, - хвалит меня Ал. Он пристреливается, опустившись на одно колено, постоянно сдувая с лица свою отросшую челку. - В конце концов, после инициации сможешь выбрать оружие полегче.

Из нее получится только грязный изгой, - раздается за спиной мерзкий голос Дрю. - Может, на помойке ты найдешь свое призвание? - глумится он. - Будешь продаваться за кусок хлеба.

Его поганый смех, похожий на кваканье лягушек подхватывает Молли, но все они затыкаются от оклика Фора.

Не обращай на него внимания, - советует Ал. - Он идиот и, если ты не станешь реагировать, рано или поздно прекратит.

Хорошо. Я пытаюсь, но он цепляется ко мне с первого дня. Дрю считает меня самой беззащитной.

Пусть считает, но мы же знаем что это не так, - подмигивает Альберт. - Пошли. На сегодня хватит.

*

Подсаживаюсь на ужине за столик к Эдварду и Майре. Они о чем-то шепчутся, таинственно поглядывая друг на друга, и снова целуются.

Хватит вам, а то моя не окрепшая психика не выдержит и я брошусь в объятья первому встречному, - подшучиваю я.

Тебе это будет полезно, - смеется Майра. - А то ходишь с кислой миной и тоску нагоняешь. Ты же дружелюбная, где твоя милая улыбка?

Нету. Но хочешь я тебе спою, - прищуриваюсь я и мы, уже не сдерживаясь, смеемся.

Вечером придешь? - взгляд Эдварда становится серьезным.

Конечно.

Эд каждый вечер пытается поднатаскать свою девушку в приемах самообороны. Она честно старается, но побить ее смогла даже никогда прежде не дравшаяся Трис. Как-то вечером я осталась в зале отрабатывать новую технику и наткнулась на нашу парочку. Майра обиженно потирала плечо после не рассчитанного удара парня и отказывалась продолжать бой.

Можно мне попробовать? - обратилась я к ним. Эдвард согласно кивнул, указав на ринг. Первая тренировка принесла мне кучу синяков и несколько выученных ударов. Я никогда не ныла, работа на фермах Дружелюбия сделала меня выносливой, и поэтому он взялся помогать мне. Наше обоюдное сотрудничество переросло в дружбу.

Ты маленькая, но ловкая, - говорит он. - Уворачивайся от ударов, никогда не иди в прямую атаку с крупным противником. Проиграешь, - учит он, демонстрируя как правильно ставить блоки.

Будет лучше, если ты научишься нападать первой.

Нападать первой? - переспрашиваю я. - Но чем это поможет?

Ты быстрая. Успеешь пару раз хорошенько врезать, прежде чем противник поймет, что происходит - будет преимущество. Используй колени и локти, в них можно вложить больше силы.

Я впитываю в себя все советы, постоянно тренируюсь. И у меня получается. Эд доволен моими результатами. Из него может получиться отличный инструктор.

Только не допоздна, - подмигиваю я. И его лицо озаряет улыбкой. Мы тихонечко ржем в кулаки.

Как-то одна из тренировок сильно затянулась и нас застукали старшие члены фракции после отбоя. В наказание мы до утра драили швабрами весь огромный зал, а потом нам пришлось еще оправдываться перед приревновавшей Майрой.

Ладно через час в «Яме», - договариваемся мы и я утаскиваю Майру из столовой, она собиралась показать мне склад где можно раздобыть новую одежду.

Пробираясь по темным коридорам, освещенным тусклыми, длинными лампами голубого цвета, натыкаемся на Кристину и Трис о чем-то спорящих с Питером и Дрю.

Отстань, - кричит Трис Питеру.

Здесь тебе не «Втулка», знаешь ли. Никто не обязан подчиняться приказам Сухарей.

Мы останавливаемся, прислушиваясь к перепалке. Питер держит в руках газету и читает вслух.

- «Массовый побег из фракции детей лидеров Отречения невозможно игнорировать или приписывать случайности, - читает он. - Недавний переход Беатрис и Калеба Прайор, детей Эндрю Прайора, ставит под сомнение разумность ценностей их фракции».

Заткнись.

- «Иначе почему дети столь высокопоставленной персоны сочли, что навязанный им образ жизни недостаточно привлекателен?» - продолжает Питер.

Дело плохо. Кристине уже с трудом удается ее удержать.

Найди Уилла и Ала, - шепчу я Майре. Она кивает и скрывается за углом. Я подхожу ближе, чтобы увести Трис.

Все знают что Маркус Итон избивал своего сына, и тот сбежал в другую фракцию, - встревает Дрю. - Тебя тоже били? А, может, папочка тебя насиловал?

Издевательский смех разносится по коридору и, отталкиваясь от бетонных стен, разносится дальше.

Вдруг Трис вырывается и бросается на обидчиков, Питер ее отталкивает и она влетает боком в стену, сдавленно охнув, Кристина тут же делает рывок вперед и бьет парня в ответ, прямехонько в живот, но Питер хватает ее за ворот куртки, а Дрю пинает ногой. Девчонки снова бросаются в атаку, размахивая руками и нанося яростные удары, но парни все же сильней. Воздух над потолком электризуется, скручиваясь, съеживаясь. Я жадно тяну ноздрями тяжелый запах закипающего безумия словно задыхаюсь. Вдыхаю-выдыхаю несколько раз, глубоко, размеренно, пытаясь успокоиться. Нервы на пределе, гормоны, адреналин бьют через край.

К черту! - сплевываю я.

И с боевым кличем запрыгиваю на спину Дрю. Он взревывает словно раненый зверь, пытаясь меня скинуть. Вертится, мечется. Меня кидает из стороны в сторону, но, крепко вцепившись, бью в голову локтями, кулаками. Он врезается спиной в стену и боль прошибает под его весом, воздух выбивает из легких, но я лишь сильней стискиваю его своими ногами и впиявливаюсь своими ногтями в лицо Дрю. В его волосы. Вся обида, вся злость и накопленные переживания вылились наружу. Крики. Вопли. Ругань. Наши тела сплетаются в огромный клубок, кружат волчком словно ураган, несущийся, стремящийся снести все на своем пути. Нас отбрасывает друг от друга и с новой силой сцепляет.

Довольно! - Резкий оклик бьет по ушам и меня сдергивает чья-то рука и швыряет к стене. Волна озноба пробирает до корней волос. Еще четыре тела приземляются рядом.

Вот бл*ть! Эрик.

Какого хера вы тут устроили? - рявкает он.

Я оглядываю поле нашей битвы. За его спиной видны взволнованные лица Майры, Эдварда, Уилла с Алом и несколько незнакомых бесстрашных. Сам же лидер, сложив на груди руки, возвышается перед нами, прожигая стальным взглядом.

Я вас спрашиваю! В чем дело, вашу мать?

С другой стороны коридора, пробираясь среди зевак, к нам спешит Фор. С облегчением выдыхаю, он же не даст лидеру нас убить. Или даст? По лицу видно, даст! И поможет скинуть тела в пропасть.

Они первые начали, - гнусавит Питер.

Яяясно. За мной, - коротко отрезает Эрик.

Я делаю шаг вперед, но кулак Дрю предательски врезается мне между лопаток.

Сильный удар, резкая боль, сменившаяся моментальным шоком, и в помутневших глазах появляются разноцветные пятна, похожие на мыльные пузыри. И исчезают. Вот сволочь… Исподтишка.

Подлая сука! - ору я.

Бью с разворота ему по челюсти, вложившись как следует в удар. И бросаюсь в атаку. Разномастный клубок закручивается с новой силой, сдабриваемый матерщиной лидера и одобряющими криками публики, но нас быстро разнимают.

Совсем ох**ли?

Фор, оттеснив Трис за спину, оттаскивает за грудки парней в сторону. Кристина, тараща свои зеленые глазища, сидит на полу, поджав под себя ноги. Я вишу, словно тряпичная кукла, в руках Эрика, который держит меня за шкирку. Нос разбит и я прижимаю рукав к лицу. Трис смахивает тыльной стороной руки кровь с губ, а у Крис заметно припухла скула. Но мы постарались на славу. Питер, заметно побитый, тяжело приваливается к стене, но когда оборачивается Дрю… довольно ухмыляюсь.

Красавчик! - выдаю я, его лицо покрыто кровавыми царапинами. Мой маникюр не подвел.

Заткнись. - шипит лидер, побалтывая мною в воздухе, и вдруг почти аккуратно ставит на ноги.

Вам мало тренировок? - подключается к нему Фор.

Значит, вы не против дополнительных, - утверждает Эрик. - Привести себя в порядок и через пять минут на улице.

Как думаете что он придумает? - переживает Трис. Предстоящее наказание пугает неизвестностью.

Мы умываемся в питьевом фонтанчике.

Я думаю он нас удивит, - тянусь губами к воде и долгожданная прохлада хлынула в горло, жадно глотаю живительную влагу.

Мы должны справиться любой ценой, - отрезает Крис. - Все, подтерли сопли и вперед.

На улицу вываливаемся самые последние, там уже Фор «караулит» наших оппонентов, оглядываемся, но командира нету. Фу, свезло. Да хрен там!

Идем, - сухо бросает инструктор, скрываясь за углом, и мы гуськом следуем за ним. Но снова ничего. Верчу головой, пытаясь высмотреть что-нибудь подозрительное, пока сверху не шлепаются две веревки. В недоумении поднимаю голову.

Ну оху***о! - не сдерживаюсь я.

По отвесной стене подобно двум змеям, они тянутся в высоту всего семиэтажного здания и исчезают в мутной пелене вечерних сумерек.

Мы должны залезть туда? - доходит до остальных.

Фор о чем-то тихо переговорив с Трис, командует: «На старт!» - и парни бросаются вперед.

Ожидание утомительно. Каждый переживает свои мысли молча, лишь нервно переглядываясь. В принципе задание выполнимо, но не когда все тело болит от многочасовой тренировки и эпохальной драки.

Следующие, - тишину разрезает шипящая в руке инструктора рация.

Пошли, - кивает он девчонкам.

Я наблюдаю как две фигурки постепенно уменьшаются, по мере приближения к финишу на высоте. Ждать приходится долго. Нервно вздрагиваю каждый раз, когда одну или другую веревку начинает сильно мотать, боясь услышать глухой удар тела об землю.

На абордаж! - рявкаю я.

Цепляюсь ладонями за жесткую веревку, упираюсь ногами в стену, лезу… Продвигаюсь дюйм за дюймом, меня начинает болтать от ветра. Ощущения не из приятных! Почти стемнело. Вдобавок накрапывает дождик и облака набегают и окутывают здание. Это еще больше подчеркивает страшную пустоту под ногами. А ладони скользят, стена перед глазами все убегает вверх. Веревка, оставшаяся наверху, казалась бесконечной, она сливалась в ниточку. Вниз смотреть не хотелось. При одной мысли об этом руки немели и перебирать ими стоило усилий воли.

Вперед, вперед, - подбадриваю себя. Но это «вперед» давалось с трудом. А через несколько метров стена кончилась. Хватаюсь за край. Подтягиваюсь, упираясь мысами ботинок.

Да я ниндзя!

И чуть не срываюсь, когда ко мне из полумрака шагает одинокая фигура Эрика.

Возможно, я недооценил тебя, - замечает он. - Ты неплохо справилась. - и резким выпадом хватает меня за кисть.

Вот бл*! У меня каждый волосок встал дыбом, а сердце колотится как отбойный молоток.

Неужто скинешь? - Как можно спокойнее спрашиваю я.

Молчит. Просто смотрит на меня. Его глаза кажутся черными в тусклой полутьме, а губы сжаты в тонкую линию.

Меньше неофитов, меньше проблем, - голос звучит так буднично, будто он каждый день одного новенького отправляет к праотцам. Интересно, он это искренне? Глаза как колючки, а где-то там внизу живота поскуливает ощущение приближающегося п*здеца…

Глава 4. Момент, которого не было

Название: Момент, которого не было
Бета: morrodel
Размер: драббл, 706 слов
Пейринг/Персонажи: Эрик/Трис
Категория: гет
Жанр: драма/романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: "Альтруистов, перешедших в Лихость, я знаю лишь двоих. Маловато для статистики, но достаточно, чтобы заметить нечто общее - оба не дают мне покоя".
Примечание/Предупреждения: Фразы, выделенные курсивом - прямые цитаты из канона.

Если бы кто-то сказал мне раньше, что я заинтересуюсь девчонкой-«сухарем», я бы послал недоумка куда подальше.

Однако, факты упрямая вещь. Кому, как не бывшему эрудиту, знать это. Конечно, фракция выше крови, и все такое... Выходцы из Товарищества становятся душой компании и, как правило, любят выпить. Из правдолюбов получаются жесткие бойцы - истина порой калечит не хуже кулака. А вот ум никуда не денешь, разве что приключится слабоумие после тяжелого сотрясения - случалось и такое.

Альтруистов, перешедших в Лихость, я знаю лишь двоих. Маловато для статистики, но достаточно, чтобы заметить нечто общее - оба не дают мне покоя.

Четыре слишком хороший лихач.

Трис слишком хорошая.

Она не красавица, о да. Далеко не красавица. Пожалуй - миловидная, и только. Хотя недели подготовки избавили ее от малейших излишков жира, взамен подарив крепкие мышцы, поневоле залюбуешься. Черт, да при виде ее попки я начинаю забывать, зачем на самом деле наблюдаю за новичками. Я ищу дивергентов. Дивергентов, а не девчонку. Тем более - не «сухаря».

Сегодня неофиты учатся метать нож. Трис не спешит схватить свои ножи как можно скорее, подобно остальным. Нет, она все делает правильно, настолько правильно, что мне хочется... Хочется.

Трис первая попадает в мишень. При броске она удачно разворачивается корпусом, майка еще сильнее обтягивает ее тело, а я начинаю задыхаться и чертовски злиться на самого себя. Поэтому, когда неуклюжий великан Ал остается единственным неофитом, ни разу не поразившим цели, я срываюсь.

Ты настолько туп, правдолюб?! - рявкаю я. - Нужны очки?

Этот гад, этот мелкий - о, простите, крупный! - говнюк осмеливается мне возражать. Сначала неуверенно, а потом и задрав подбородок. Я замечаю, как смотрит на приятеля Трис, и мне хочется врезать ему лишь для того, чтобы увидеть, как гаснет огонек жизни в его глазах.

Но можно и проще.

Встань перед мишенью, - говорю я. - Эй, Четыре! Не поможешь?

Разумеется, Четыре не согласен со мной. Но вся суть в том, что я лидер Лихости, а он - нет. Так что этот раунд будет за мной в любом случае.

Прекратите!

Я ошибся. Этот раунд за девчонкой-«сухарем». За Трис, черт бы побрал ее светлые волосы, ее взгляд и то, что она готова жертвовать собой ради никчемных друзей.

Когда она стоит у мишени, мне почти становится страшно. Почти - потому что я знаю, что Четыре не промахнется. Ведь я учился с этим гениальным «сухарем», я знаю, на что он способен.

Последний нож тускло сверкает в полете. Трис ойкает и хватается за ухо. Я сжимаю кулаки, чтобы сдержаться и не заорать в тот же момент.

Четыре сделал это нарочно.

Я хотел бы остаться и посмотреть, все ли вы такие отчаянные, как она, - говорю я спокойно, - но на сегодня, пожалуй, достаточно.

Я сжимаю плечо Трис. Она отвечает мне взглядом, способным заморозить тысячу солнц. Плевать. Мы еще посмотрим, кто кого.

Я ухожу. Но остаюсь у самой двери, наблюдая, как неофиты один за другим покидают зал, пока внутри не остаются лишь Трис и Четыре. Так я и думал, стоит похвалить себя за проницательность.

Потом из зала, словно ошпаренный, вылетает Четыре. Трис что-то кричит ему вслед, но Четыре, не замечая меня, быстро идет в сторону Ямы. Пить или пить. Я действительно слишком многое о нем знаю, пора завязывать.

Трис выходит из зала, потирая оцарапанное ухо. Быстро, чтобы не успел вмешаться внутренний эрудит, который всегда со мной, я хватаю ее за руку, прижимаю к себе. Легко очерчиваю большим пальцем линию губ, прежде чем поцеловать - совсем не нежно, скорее грубо, не особенно заботясь о том, чтобы ей понравилось.

В конце концов, это нужно мне, а не обоим.

Всего несколько секунд.

У Трис по-прежнему плохая реакция, она начинает сопротивляться только тогда, когда я сжимаю ее ягодицу. Конечно, если бы я хотел добиться своего, ей бы ничего не помогло.

Но я не хочу. Не так.

Как только я отпускаю Трис, она резко отшатывается назад. Смотрит на меня безумным взглядом, на скулах пятна болезненного румянца. Я знаю, что она боится меня. Боится сильнее, чем стоять перед мишенью, когда в нее бросают ножи. Сильнее, чем быть изгнанной из фракции.

И эта Трис поджимает губы, размахивается и бьет меня в челюсть. Хорошо бьет, следует признать. Разворачивается и уходит. Что-то мне подсказывает, что об этом эпизоде наших жизней не узнает никто из ее друзей. Момент, которого не было.

Я сплевываю кровь и усмехаюсь. Если бы кто-то сказал мне раньше, что я заинтересуюсь девчонкой-«сухарем», я бы послал недоумка куда подальше.

Жаль, что самого себя послать куда-либо затруднительно.

Любовь такая странная штука. Но какого знать, когда твоя любовь, все это время была рядом с тобой?
Трис Прайор - девушка, которую учили быть самоотверженной, но она всегда проявляла признаки любопытства и эгоизма, что не свойственно членам ее семьи. У Трис узкое лицо, серо-голубые глаза, широко распахнутые и круглые губы, а также длинный, тонкий нос. У нее прямые светлые волосы, которые обрамляют лицо и длинную шею. Она маленького роста.
Эрик Кортни - высокий и сильный, с русыми волосами, с пирсингом в брови и ушах, а его руки и шея покрыты татуировками.
Две разных личности, но верные друзья. Он был влюблен в нее еще с класса седьмого, но она либо усердно делала вид, что не замечает или на самом деле было так.
И вот сейчас эта пара стоит на церемонии венчания, лишь спустя годы они оба поняли, что созданы друг для друга, а она поняла, что это он, тот самый, кто знал ее на протяжении всех лет, тот самый, кто ее не обидит и защитит от всех несчастий. Лишь к двадцати годам она поняла, что это он, истинный и любимый, который был создан для нее.
Она стоит в белом свадебном платье, лицо прикрывает фата. Он стоит в черном смокинге и с его лица не покидает счастливая улыбка. Эта пара влюблены друг в друга, хотя раньше не понимали этого.
Она произносит клятву: «За все то время, что ты был со мной, за ту истину, что ты заставил меня увидеть, за всю ту радость, которую ты внес в мою жизнь, за неправильное, что ты исправил, за каждую мечту, которую осуществил, за всю любовь, которую я нашла в тебе, я буду тебе всегда благодарна, Эрик. Ты единственный, кто поддержал меня, никогда не позволял мне падать. Ты единственный, кто помог мне. И я люблю тебя! Клянусь быть всегда с тобой!».
Все гости, что слышали речь девушки, не могли сдержать своих слез. Это было чудесно, а она говорила это с любовью в сердце.
Этими словами, что она говорила о поддержки, это было напоминание того дня, когда только он был рядом с ней. Только Эрик помогал девушке, когда казалось, что весь мир был против Трис.
Тут дошла очередь говорить клятву Эрику, он не стал долго тянуть время: «Ты всегда была рядом со мной. Нежный ветер, который нес меня. Свет во тьме, сиявший твоей любовью в моей жизни. Ты была моим вдохновением. Во лжи ты была правдой, мой мир благодаря тебе. Клянусь всегда быть с тобой! Я люблю тебя, моя Трис!».
Где-то вдалеке, послышались всхлипы, женщины и девушки были расчувственны такой речью. Они плакали от радости. Ведь этот день принадлежит лишь двоим. Эрику и Трис. Сегодня зарождается новая семья. Теперь на семью Кортни, стало на одного больше!
Когда же стоит ждать пополнения в молодой семье?

Название: Круче их только ватные шарики
Автор: DeLorian
Фандом: Дивергент
Персонажи/ Пейринг: Уилл/Кристина
Жанр: Флафф, романтика, юмор
Рейтинг: G
Размер: Драббл
Статус: завершён
Дисклеймеры: Вероника Рот
Размещение: Только с разрешения автора

Текст фанфика:

После внезапной вспышки Трис Уилл и Кристина отправились обедать. Конечно же, главной темой обсуждения стало её странное поведение. Нет, друзья не особо сосредотачивали внимание на эмоциях Трис и том факте, отчего она так поступила. Они оценивали силу её удара, то, под каким углом она его нанесла, и какие увечья образуются на хмуром лице Четыре. Словом, они рассуждали как настоящие лихачи.

В последнее время их мысли стали сходиться воедино, хотя часто не без ссор. С каждым последующим днём, Уилл и Кристина все больше и больше перенимали друг от друга какие-то черты характера, манеры, несколько раз даже ловили себя на том, что один озвучивал мысли другого. В чём причина? А нет её. Просто с того самого первого дня, когда Уилл постучал пальцами по столу с вопросом: «Можно к вам?» он, Кристина, Трис и Ал очень сдружились. Хотя нет, не так. Уилл и Кристина очень сдружились, с Алом и Трис Уилл просто сдружился, без преувеличений. Кристина - забавная, она может рассказать много интересных жизненных историй, Уилл - начитанный, он может опровергнуть многие действия в её рассказах, доказывая, что они не соответствуют теории вероятности, законам физики или ещё какой-нибудь ерунде, которой дети–эрудиты интересуются с пелёнок.

Кристина не упускала возможность подколоть друга, всячески его подначивала, чтобы тот совершил какую-нибудь глупость, но Уилл слишком умён, дабы идти у неё на поводу. Им было весело вдвоём, они не искали себе занятий и тем для разговоров, слова сами пускались в пляс, как только выдавался удобный случай. Они могли говорить обо всём: о жёсткости новой фракции, об алогичности домашних животных, об инициации и химическом составе атмосферы. Часто Кристина не понимала о чём вообще идёт речь, но внимательно слушала своего собеседника из-за того, что тот занятно рассказывал.

Сами того не замечая, они стали чаще прикасаться друг к другу. Просто так. Вовсе не потому, что хотели привлечь внимание, нет, просто прикосновения способны успокоить, разрядить обстановку, или просто поддержать. Правдолюбка и эрудит не считали это чем-то едва ли не противоестественным, как альтруисты, Уилл и Кристина всего лишь дружили. Пока что. Для них было вполне нормально пинаться локтями, ерошить волосы и постоянно подкалывать друг друга. Они были на одной волне, и лагерь Лихости свёл их вместе.

После обеда Уилл предложил прогуляться рядом с железнодорожными путями. Кристина согласилась. Неудивительно, ведь её подруга подевалась неизвестно куда, а чем ещё можно было заняться, коль имеется свободное время? Ни с того ни с сего Уилл завёл разговор относительно древесины. Видите ли, лавки, на которых им, лихачам, приходится сидеть, давно устарели и являются не рентабельными.

Согласись, использовать дерево сегодня не нужно. Оно ведь недолговечно, а с точки зрения фракций, крайне недальновидно заставлять нас сидеть на столь непрочном материале, - начал Уилл, глядя далеко вперёд и активно жестикулируя руками.

Да что ты понимаешь. Люди всегда пользовались деревом. Древесина - натуральный материал, она дышит, потому человеку комфортнее сидеть на естественной лавке, – парировала Кристина, завязав тем самым очередной спор с бывшим эрудитом. «Грешное» прошлое Уилла часто давало о себе знать: то он блистал знанием карты города, то зачитывал наизусть отрывки из манифестов фракций, но чаще всего просто спорил, в основном как раз-таки с Кристиной. Парень любил отстаивать своё мнение, любил приводить логичные и веские доказательства, чтобы докопаться до истины. Извечные её поиски были для эрудитов чем-то вроде игры, хотя не только для эрудитов. Кристина родом из Правдолюбия, она привыкла быть честной с людьми, привыкла говорить им в лицо, если они её раздражают, или нравятся. Почему? Всё потому, что тоже любила истину, как и Уилл.

Ну, знаешь ли, мне не комфортно сидеть в кресле, которое дышит. Если выбирать между креслом и собой, то из нас двоих должен дышать только я, а не то, на чём я сижу.

Очередной спор ни о чём - любимое занятие Уилла и Кристины. Они не кричали друг на друга, а мирно доказывали каждый свою точку зрения. Сейчас оба улыбались, потому что понимали всю абсурдность спора, но ни один из них не хотел уступить второму.

Я не о том. Просто натуральности и естественности в нашей жизни и так очень мало. Если деревянные лавки заменят на что-нибудь другое, то мы просто усохнем в этой сырой дыре.

Вот именно! - торжествующе заявил Уилл, поднимая указательный палец вверх. - Дерево портится от сырости, оно сгнивает, а мы этим дышим. Нет, это упущение лидеров. Лучше использовать материалы, которые поддаются переплавке. Это экономнее.

Ты хочешь сидеть на железе? Оно же холодное, и, кстати, оно ржавеет. По твоей логике, металл тоже не выгоден.

Уилл остановился. На его лице застыло странное выражение, такое, будто он сам того не замечая допустил ошибку, а Кристина её усекла. С одной стороны оплошность его удручала, с другой - даже радовала. Девушка вникает в его рассказы, размышляет над его словами, и в итоге подловила на словах прямо как эрудит. Не то чтобы Уилл скучал по своей бывшей фракции, просто его забавляло то, как Кристина старается отстоять своё мнение.

Что? - она прищурилась и замерла так же, как и её друг. На лице Уилла появилась лёгкая тень улыбки, которая с каждой секундой всё больше озаряла бледное лицо.

Я тебя проверял, - улыбался он. - Хотел увериться в том, что ты меня слушаешь.

Всегда слушаю, - фыркнула Кристина так, будто это нечто само собой разумеющееся. Что-то внутри Уилла принялось самодовольно ликовать. Он подошёл к ней впритык и… поцеловал. Как ни в чём не бывало. Просто так. Первые пару секунд Кристина стояла как громом поражённая. Затем начала улыбаться, как и Уилл, и в итоге оба расхохотались глядя друг другу в лицо. Они не насмехались над собой, виной всему были не нервы, попросту им было весело. Кристина и Уилл доверяли друг другу. Парень даже не подумал о том, что Кристина может хохотать из-за мнимой глупости его проступка, или что она не разделяет его чувств, или что вовсе не воспринимает его всерьёз. Уилл знал, что смех Кристины - признак счастья. Знал, потому что сам такой же. Со стороны они выглядели абсолютно разными людьми, но что-то внутри их объединяло.

Знаешь, вот ты хаешь древесину, а сам ещё то бревно, - Кристина продолжила идти вперёд, но уже более бодрым шагом. - Или забыл, как шлёпнулся, когда бился с Алом? Шикарное зрелище. Нет, ты правда упал как бревно, - хихикала она.

И тебе меня не было жаль? - из подо лба глядел на подругу Уилл.

А тебе меня? Кто бил меня по челюсти? - Кристина с улыбкой толкнула эрудита в сторону, да так, что тот едва не упал. Благо, она вовремя схватила его за руку, иначе «бревно» шлёпнулось бы повторно, только на сей раз на рельсы.

А… - протянул Уилл. - Значит, всё-таки, жаль.

Кристина несколько секунд смотрела на него, прищурившись, а затем сделала то же, что и он. Поцеловала. Если он решился, то чем она хуже? Уилл вовсе неплох, к тому же все те мелочи, которые сопровождают их общение, всё больше заставляли Кристину симпатизировать новому знакомому. Нельзя сказать, что он ей понравился ещё сразу, ведь девушка его не знала. Единственное, что она заметила в нём в первые же минуты разговора - он любит умничать, порой в шутку, порой всерьёз. С ним весело, с ним интересно.

Глаза Уилла на диво проницательны, кажется, будто он глядит в самую душу и ничего от него не скроется. Сейчас он смотрел на правдолюбку с одобрением, понимаем и восторгом, а в целом ничего не изменилось. Ни у одного из них не было душевных терзаний вроде «Что он/она теперь обо мне думает?», не было волнения, не было страха. Хотя, откуда ему взяться, если они почти стали членами фракции Лихости, которым страх неведом? Кристина и Уилл понимали друг друга без слов, и часто знали, о чём думает другой, потому не нуждались в объяснениях. Единственное новое ощущение, зародившееся в этот момент у обоих, - ча-ча-ча в исполнении бабочек в животе.

Ребята и не заметили как прогулка увела их далеко от дома. Первой пришла в себя Кристина.

Э… Где мы вообще? Может, пора возвращаться, а то вылетим раньше времени на радость Эрику.

Спорим, что ты умеешь быстро перебирать только мыслями в голове? - Кристина выгнула бровь, поддёргивая друга. Или не друга. Она сама не знала, как теперь его называть. Уилл. Просто Уилл. Девушка выставила одну ногу вперёд и немного пригнулась, готовясь к старту.

Да неужели? - Вызов принят. Кристина и Уилл сорвались с места и рванули назад так, что пятки засверкали. Извечные соперники, не желающие уступать друг другу. Друзья, которых хлебом не корми - дай поспорить. Люди, которые смотрятся вместе очень гармонично, такие похожие, но такие разные.

Мне просто нужно было уйти. Я долго бродила вокруг лагеря. И нет, меня не наказали, - ответила Трис. - Он накричал на меня, я извинилась… вот и все.

Хорошо. Потому что мне нужно кое-что тебе рассказать.
Она смотрит поверх головы Трис на дверь и встает на цыпочки, чтобы оглядеть все кровати - возможно, проверяет, пусты ли они. Затем она кладет ладони ей на плечи.

Можешь побыть девочкой пару секунд?