«Женщины для утешения»

Первая «станция» открылась в Шанхае в 1932 году. И сначала туда завезли японских женщин-добровольцев. Но вскоре стало понятно, военно-полевых борделей нужно много и силами одних японок было не обойтись. Поэтому «станции» стали пополняться женщинами из филиппинских и индонезийских лагерей. Компанию им составили девушки с оккупированных японцами территорий.

Первая «станциях утешения» в Шанхае

Женщины, оказавшиеся на «станциях утешения», попадали в ад, где шансы на выживание практически сводились к нулю. Им приходилось обслуживать по несколько десятков солдат в сутки. Среди сексуальных рабынь самой распространенной темой для разговора был суицид. Они либо отговаривали друг друга, либо наоборот, советовались как побыстрее распрощаться с жизнью. Одни занимались воровством. Пока солдат был «занят» у него забирали опиум. А потом целенаправленно принимали в больших количествах, чтобы умереть от передозировки. Вторые пытались отравиться неизвестными лекарствами, третьи просто пытались повеситься.

«Станции утешения» создавали, чтобы снизить количество изнасилований

Еженедельно «женщин для утешения» осматривали врачи. И если находились больные или беременные, то им тут же выдавали особый «препарат 606». У первых он приглушал симптомы венерических заболеваний, у вторых — провоцировал выкидыш.

К осени 1942 года «станций утешения» насчитывалось уже порядка четырехсот. Большинство из них находились на оккупированной территории Китая. Десяток «прописался» на Сахалине. Но, несмотря на это, количество изнасилований, совершенных японскими солдатами не снижалось. Поскольку за услуги «женщин для утешения» нужно было платить. Поэтому многие предпочитали экономить и тратить деньги, например, на опиум.

Точное количество женщин, попавших в военные бордели, неизвестно

К тому времени японок на «станциях» было совсем мало. Их заменили на китайских, корейских и тайваньских женщин. Данные по количеству сексуальных рабынь сильно разнятся. Например, японские власти утверждают, что их было чуть более 20 тысяч. Корейские говорят о 200 тысяч своих сограждан. У китайцев эта цифра куда более впечатляющая — более 400 тысяч.

Охота на женщин

Поскольку с 1910 по 1945 годы Корея являлась японской колонией, то оттуда удобнее всего было брать женщин. Они хотя бы частично знали японский (заставляли учить), что облегчало процесс общения.

Поначалу японцы вербовали кореянок. Но постепенно, когда женщин стало не хватать, пошли на различные ухищрения. Например, предлагали высокооплачиваемую работу, не требующую специальной подготовки или просто похищали.

Вот что рассказывал японец Иосима Сеити, состоявший в Обществе чернорабочих «Ямагути»: «Я был охотником за кореянками в походные бордели для полового развлечения японской солдатни. Туда под моим командованием угнали более 1000 корейских женщин. Под надзором вооруженных полицейских мы пинали ногами сопротивлявшихся женщин, отбирая у них грудных детей. Отбрасывая двух-трехлетних детей, бегущих за матерями, мы насильно толкали кореянок в кузов грузовика, и в селах поднимался переполох. Мы посылали их как груз в товарняках и на судах в командование войсками западной части. Бесспорно, мы не набирали их, а угоняли насильно».

Кореянок насильно угоняли в сексуальное рабство

Вот его же воспоминания о буднях «станций утешения»: «Одну кореянку в сутки насиловали в среднем 20−30, даже более 40 японских офицеров и солдат, а в мобильных борделях — более 100. Многие кореянки трагически погибли из-за полового насилия и жестокого притеснения японскими садистами. Раздев наголо непослушных кореянок, они катали их по доскам с большими гвоздями, вбитыми вверх острием, и отрубали мечом их головы. Их чудовищные злодеяния превышали все человеческие представления».

Вскрывшаяся правда

Сведения о японских зверствах начали просачиваться только в середине 80-х годов прошлого столетия. К тому времени большинство кореянок, оказавшихся на «станциях», либо уже умерли, либо сошли с ума. А те, кому удалось пережить ад, молчали, боясь мести японцев.

Пак Ен Сим — одна из первых кореянок, которая подробно рассказала о своей жизни в «походных борделях». В 22 года ее вместе с другими корейскими девушками в закрытом вагоне привезли в китайский город Нанкин. Там определили в бордель, огороженный колючей проволокой. Ен Сим, как и другим сексуальным рабыням, выделили крохотную комнату без удобств.

Долгое время выжившие кореянки молчали, боясь мести

Вот что она вспоминала: «Японские солдаты все, как один, бросились на меня, как злые звери. Если кто-то пытался сопротивляться, то немедленно следовало наказание: били ногами, кололи ножом. Или, если «проступок» был велик — рубили мечом голову… Позже я вернулась на родину, но калекой — из-за болезни сердца и расстройства нервной системы по ночам мечусь в бреду. Каждый раз, когда поневоле вспоминаются те страшные дни, все тело дрожит от жгучей ненавистью к японцам».

Солдаты в очереди у борделя

Сейчас пожилые кореянки, которых когда-то насильно отправили в бордели, доживают свои дни в доме престарелых. Находится он рядом с музеем, где собраны доказательства их пребывания на «станциях утешения».

«Неважно, утро было или день, — один солдат выходил, другой тут же входил. Мы пытались отговорить друг друга от суицида, но случаи все же были. Некоторые воровали у солдат опиум и употребляли его в больших количествах, погибая от передозировки. Другие пачками принимали незнакомые лекарства, надеясь, что это прервет их жизнь. Третьи вешались на своей одежде в туалете». Эти слова бывшей «женщины комфорта» Пак Кумджу разлетелись по всему миру и наводят ужас на тех, кто понимает, через что приходилось пройти женщинам, работавшим на «станциях утешения». В сегодняшней статье пойдет речь о том, как унижение и боль становятся средством политической манипуляции.

«Женщины комфорта» — название насильно склоняемых к занятию проституцией женщин во время Второй мировой войны. Первоначально так называли японок, которые добровольно становились жрицами любви и ублажали японских солдат. Тем не менее, с продвижением японской армии на континент и началом колонизации стран Восточной и Юго-Восточной Азии пропорционально стало возрастать количество вспышек венерических заболеваний среди бойцов. Точно так же росло и число изнасилованных ими местных жительниц.

Японцы, всегда стремящиеся к комфорту и порядку, и в столь интимном вопросе не стали отступать от принципов — дабы уменьшить число венерических больных, а также успокоить местное население, было принято решение о создании «Станций утешения». Здесь за некоторую плату солдат мог получить все желаемое, а главное, без вреда для здоровья. Первое подобное заведение было сооружено в Шанхае в 1932 году, затем они распространились по всей Азии. Большинство борделей находилось на территории Китая и Кореи. В газетах печатали объявления о работе для девушек, на которые те в реалиях военного оккупационного времени с удовольствием откликались. И попадали в сексуальное рабство. Ежедневно каждая женщина обслуживала около 20 мужчин. Они работали до тех пор, пока были в состоянии, а после их сбрасывали в ямы, где оставляли умирать.

Жертвами становились не только наивные девушки, соглашавшиеся на объявление в газете, но и те, кого прямо на улице хватали и насильно сопровождали к «станции»; не только совершеннолетние, но и маленькие девочки; и не только местные жительницы. 17- летняя подданная Нидерландов, проживавшая на острове Ява в тот момент, когда японские войска оккупировали его, на протяжении нескольких лет, вплоть до освобождения острова в 1945 году, ежедневно была изнасилована и избита. По ее собственным воспоминаниям, «даже врачи насиловали меня каждый раз, когда приходили осматривать».

В Китае была построена школа, в которую обязаны были ходить девочки национального меньшинства Хуэй (китайские мусульмане). Стоит ли говорить, что вместо традиционного образования они получали сексуальный опыт и травмированную психику. Более 75% «женщин комфорта» погибло еще до окончания войны, а те, кто выжил, были унижены физически и морально. Всего за годы оккупации, по разным данным, пострадало от 100 до 200 тысяч женщин. Тем не менее, несколько десятков жертв японского насилия живы до сих пор.

В 1965 году отношения между Японией и Республикой Корея нормализовались, и был заключен договор, обязывавший агрессора выплатить репарации за все преступления, совершенные во время оккупации. Тем не менее, вопрос о «женщинах комфорта» не закрыт до сих пор, более того, он является одним из основных формальных препятствий сближению Токио и Сеула. Накануне саммита АТЭС, проходившего в начале ноября, нынешняя президент Южной Кореи Пак Кын Хе отказалась встречаться с премьер-министром Японии Абэ Синдзо до тех пор, пока не будет решен больной вопрос. «Когда бы ни проходили встречи на полях саммитов, наши отношения все равно лишь ухудшаются», — заявила президент РК.

Несмотря на то, что Япония и Южная Корея традиционно являются партнерами, а в последнее время наблюдается пик популярности продукции японской поп-культуры в Корее, согласно опросам общественного мнения, проведенного в марте-апреле 2013 г., 76,6% респондентов негативно относятся к Японии, а 43,9 % опасаются японской военной угрозы. Японофобия в Корее является неотъемлемой частью государственной политики: для того чтобы помнить о безумных зверствах оккупационной армии, создаются мемориалы, музеи, пишутся книги и трактаты — пройти мимо просто невозможно. А в 2011 году группой активистов прямо напротив японского посольства был установлен памятник «женщинам комфорта» как вечное напоминание об исторических преступлениях.

Тем не менее, реакция Токио остается однозначной: все проблемы по этому вопросу были решены Договором о восстановлении отношений (договор, заключенный в 1965 году, по которому аннулировались все договоренности между Кореей и Японией во время оккупации 1910-1945гг., а также обозначен размер репараций пострадавшим). Вместе с тем правительство Японии периодически делает столь циничные заявления, что становится страшно. Например, в мае 2013 года лидер Партии возрождения Японии Хасимото Тору публично оправдал сексуальную эксплуатацию корейских женщин, мол, надо было солдатам как-то расслабляться в условиях стресса военного времени. Годом ранее премьер-министр Ёсихико Нода заметил, что нет никаких документальных подтверждений того, что женщин действительно силой принуждали к работе на «станциях».

Комфортное проживание «женщин комфорта» подтверждается материалами военной разведки армии США, которые были опубликованы в газете Санкэй Симбун: «Женщины не чувствовали особого недостатка в еде и предметах повседневной необходимости, у них было много денег, поэтому они могли покупать все, что хотели. Помимо подарков, которые подносили им солдаты, они могли позволить себе одежду, обувь, табак и косметику. Во время пребывания в Бирме женщины принимали участие в спортивных соревнованиях и пикниках, развлечениях и банкетах вместе с офицерами и солдатами. У них были граммофоны, им разрешалось выходить в город за покупками». Также утверждается, что многие солдаты после сладостных минут, проведенных с женщиной, приходили к ней свататься. В свою очередь нынешний премьер-министр Японии Абэ, выбрав политику «мягкой силы» в международном вопросе, выразил сомнение в том, что женщины действительно принуждались к проституции и действительно пострадали. Его позиция ориентирована преимущественно на японскую аудиторию, ведь уступчивость соседу может привести к потере части избирателей и снижению рейтинга.

Настойчивость правительства Южной Кореи продиктована общественным мнением. Так, в 2011 конституционный суд РК признал несоответствующим конституции бездействие корейского правительства в вопросе «женщин комфорта». И президент Ли Мен Бак под напором общественности был вынужден вынести вопрос на повестку дня. Кроме того, политика Сеула направлена на огласку исторической несправедливости в попытке увязать болезненную тему с ущемлением прав человека. Подобные меры приносят свои плоды: в 2010 году верховный комиссар ООН по правам человека Наванетхем Пиллэй раскритиковала правительство Японии за «полумеры» в отношении «женщин комфорта».

В данных условиях остается лишь надеяться на то, что к 50-летию возобновления отношений между Южной Кореей и Японией, который состоится в 2015 году, в понимании между ними произойдет поворот к улучшению.

Анастасия Федотова

А сегодня про "досуг" Японской армии:

1932 году в руки генерал-лейтенанта Ясудзи Окамуры попали 223 доклада об изнасилованиях местных женщин японскими солдатами на оккупированной территории Китая. В связи с этим генерал-лейтенант обратился к командованию с предложением о создании «станций утешения», обосновав это тем, что «станции создаются для уменьшения антияпонских настроений, возникавших на оккупированных территориях, а также ради необходимости не допустить снижения боеспособности солдат из-за появления у них венерических и других заболеваний».
Первая «станция утешения» была открыта в 1932 году в Шанхае, куда брались на работу женщины-добровольцы из Японии. Однако со временем число станций увеличилось, а вместе с этим вырос спрос. Тогда женщин стали привозить из индонезийских и филиппинских лагерей для интернированных, а также на оккупированных территориях публиковались объявления о приёме на работу молодых женщин.
По разным подсчётам через «станции утешения» прошло от 50 до 300 тыс. молодых женщин, многие из которых были моложе 18-ти лет. До конца войны дожила лишь четвёртая часть из них ввиду ужасных условий существования; они обслуживали по 20-30 солдат в день.
Неважно, утро было или день, - один солдат выходил, другой тут же входил. Мы пытались отговорить друг друга от суицида, но случаи всё же были. Некоторые воровали у солдат опиум и принимали его в больших количествах, погибая от передозировки. Другие пачками принимали незнакомые лекарства, надеясь, что это прервёт их жизнь. Третьи вешались на своей одежде в туалете.
- одна из бывших «женщин для утешения» Пак Кумджу
Еженедельно женщины проходили медосмотр на предмет венерических заболеваний. Бывали случаи, когда военные доктора сами насиловали здоровых. В случае заражения им вводили «препарат 606». Беременным женщинам тоже вводили этот препарат с целью спровоцировать выкидыш. Препарат обладает нежелательным побочным эффектом, что впоследствии исключало возможность родить здоровых детей или вообще родить.
Количество «станций утешения» росло, покрывая всю территорию Японской империи. 3 сентября 1942 года в сообщении на заседании руководителей министерства армии указывалось, что:
В Северном Китае находится 100 «станций утешения», в Центральном Китае - 140, в Южном - 40, в Юго-Восточной Азии - 100, в Южных морях - 10, на Сахалине - 10.
Всего 400 «станций утешения».
Однако с появлением «станций утешения» случаи изнасилований местных женщин не прекратились, поскольку за каждый визит солдатам нужно было платить.
«Станции утешения» были разделены на три группы. Первые находились под прямым управлением японского военного командования. Вторые, самые большие по численности, формально контролировались частными лицами, но де-факто находились в подчинении военных. Третьи же были в частных руках и туда пускали как военных, так и обычных японцев. «Станции утешения» прекратили своё существование с поражением и уходом японцев с оккупированной территории.
Женщины для утешения - эвфемизм, вошедший в употребление в годы Второй мировой войны для обозначения китайских, корейских, тайваньских и японских женщин, которые были принуждены работать в военных борделях («станциях утешения») для удовлетворения сексуальных потребностей японских солдат. Оценки количества «женщин для утешения» варьируются от 20 тысяч (японские данные) до 410 тысяч (китайские данные).
По поводу характера и масштабов этого явления в японской, китайской и корейской историографии идёт полемика. Японские историки, как правило, подчёркивают сугубо частный и добровольный характер проституции. Китайские историки указывают на факты похищения и насильственного принуждения девушек к проституции на «станциях утешения», свидетельствующие о прямом умысле на совершение данных преступлений со стороны японского командования.
В 1990-е гг. японское правительство несколько раз приносило извинения за вовлечение женщин в проституцию, однако в финансовой компенсации им отказывало. 2 марта 2007 года японский премьер-министр Синдзо Абэ заявил, что организованный характер массового вовлечения женщин в проституцию не доказан, однако под нажимом американского посла уже 26 марта выразил сожаление по поводу нарушений прав человека, которые имели место на «станциях утешения».
После разразившегося в марте 2007 года в связи с заявлениями Абэ международного скандала Палата представителей США приняла 30 июля резолюцию, призывающую Японию принять на себя историческую ответственность за содержание «станций утешения». В ноябре 2007 года подобную резолюцию приняла нижняя палата канадского парламента, в декабре - Европарламент.

По различным оценкам, до 200 тысяч корейских женщин содержались в качестве «женщин для утех» в японских военных борделях. С 1910 по 1945 годы Корея была японской колонией, и ее жителей вынуждали учить японский язык, а это означало, что корейских женщин было легче использовать – и общаться с ними – по сравнению с женщинами других национальностей.

Учебники по истории в Японии ничего не рассказывают об этих эпизодах, и есть немало японских политиков, которые продолжают утверждать, что женщины работали в публичных домах добровольно. Один националистически настроенный мэр в Японии недавно заявил, что использование женщин для утех в годы войны было «необходимостью».

Как рассказывается в статье, опубликованной Люси Уильямсон на Би-би-си, в Южной Корее пожилые женщины, когда-то вынужденные работать в военных борделях японской армии, доживают свои дни в доме престарелых рядом с необычным музеем, в котором рассказано об их страданиях.

Самой младшей жительнице дома сейчас 84 года, но все они говорят, что во время Второй мировой войны были сексуальными рабынями в публичных домах японской армии.

Двадцать лет назад правительство Японии публично извинилось за действия японской армии в Корее. В том заявлении говорилось, что «японская армия прямо и косвенно участвовала в учреждении и эксплуатации публичных домов и поставкой в них корейских женщин, часто против их воли».

200 тысяч кореянок, угнанных японцами в «походные бордели» – это девушки и молодые женщины, способные рожать детей. Вначале правительство и военщина Японии заманивали их добровольно под предлогом получения работы, но в дальнейшем их стали похищать и насильно угонять в бордели.

Приводятся показания бывшего члена Общества чернорабочих «Ямагути», японца Иосима Сеити о жестокости охоты за кореянками: «Я был охотником за кореянками в походные бордели для полового развлечения японской солдатни. Туда под моим командованием угнали более 1000 корейских женщин. Под надзором вооруженных полицейских мы пинали ногами сопротивлявшихся женщин, отбирая у них грудных детей. Отбрасывая двух-трехлетних детей, бегущих за матерями, мы насильно толкали кореянок в кузов грузовика, и в селах поднимался переполох. Мы посылали их как груз в товарняках и на судах в командование войсками западной части. Бесспорно, мы не набирали их, а угоняли насильно. Мы только в Корее насильственно угоняли женщин в походные бордели.

«Одну кореянку в сутки насиловали в среднем 20-30, даже более 40 японских офицеров и солдат, а в мобильных борделях – более 100. Многие кореянки трагически погибли из-за полового насилия и жестокого притеснения японскими садистами. Раздев наголо непослушных кореянок, они катали их по доскам с большими гвоздями, вбитыми вверх острием, и отрубали мечом их головы. Они душили женщин, отрезали конечности, вырезали глаза и груди, распарывали живот беременных. Их чудовищные злодеяния превышали все человеческие представления».

Сложно сказать, насколько правдивы эти цифры, физиологически женщина не может выдержать 100 насилий, а мертвых, надо полагать, японские солдаты все же не насиловали. Если правда скрыта, простор домыслам не ограничен!

Об этих сексуальных зверствах стало кое-что известно только в 80-е годы прошлого столетия. Корейские женщины, прошедшие этот ад, либо сошли с ума, либо скончались, а выжившие хранят упорное молчание.

Другой частью этой "стратегии" было превращение женщин из оккупированных стран в сексуальных рабынь для японской солдатни. Это были тоже не единичные случаи, а государственная программа, осуществляемая японскими военными в оккупированных странах. И сегодня японские власти имеют наглость отрицать, что эта позорная практика имела место. Несмотря на то, что множество эпизодов было задокументировано, а некоторые ее жертвы выжили и смогли обвинить своих мучителей.

Пак Ён Сим – одна из корейских женщин, похищенная в «походные бордели» для японских солдат, что уже широко известно всему миру. Ей была навязана участь сексуальной рабыни до поражения Японии в войне. Вот ее свидетельство:

«В 14 лет я была продана в ателье одежды в квартале Хупхо портового города Нампхо (у Корейского Западного моря) и работала там кухаркой, а к марту 1938 г. попала на японскую «реквизицию девушек».

Японский рядовой полицейский насильственно конвоировал меня и 22-летнюю девушку в Пхеньян. В Пхеньянском вокзале, вижу, уже были 15 корейских женщин. Сначала в закрытом вагоне, а потом на машине увезли нас в китайский город Нанкин. Там было много японских казарм, а на улице Цзиньсюи – походный бордель, расположенный в трехэтажном доме. Здесь началась моя позорная жизнь сексуальной рабыни. Каждая комната была в размере 2x2,5 м, вокруг дома – заграждение из колючей проволоки". В первый же день прибытия несчастная была жестоко изнасилована, а в дальнейшем "клиентов" в сутки в среднем 30 солдат. То есть, сексуальных рабынь насиловали практически непрерывно. "Японские солдаты все, как один, бросились на меня, как злые звери. Если кто-то пытался сопротивляться, то немедленно следовало наказание: били ногами, кололи ножом. Или, если "проступок" был велик - рубили мечом голову...

Истощенных и заболевших, убивали и бросали в реку.

Походный бордель был кромешный ад. Через года три меня перевезли в Шанхай, а оттуда – в Рашу под Рангуном в Бирме. Там под именем «Вакахару» мне пришлось обслуживать японских пехотинцев и танкистов. Через два года опять перевезли практически на линию фронта – на границу Бирмы и Китая. Каждый день под грохот снарядов и бомб я была вынуждена удовлетворить сексуальную прихоть десятков японских солдафонов. Почти все женщины, угнанные сюда в походные бордели, погибли от заболеваний, избиения и бомбежки.

Потом едва уцелевшие корейские женщины вместе с солдатами разбитой японской армии были направлены в лагерь для военнопленных в Куньмине Китая.

Позже я вернулась на родину, но калекой – из-за болезни сердца и расстройства нервной системы по ночам мечусь в бреду. Каждый раз, когда поневоле вспоминаются те страшные дни, все тело дрожит от жгучей ненавистью к японцам.

Я жила, не зная ни семейного счастья, ни радости матери-роженицы. Думая о своем злосчастном прошлом, в моей памяти воскрешает множество соотечественниц, которые на чужбине подвергались всяким мучениям и стали неприкаянными душами. Тем более, что японское правительство бесстыдно устраивает всякие интриги, пытаясь скрыть свои преступления в тени истории.

Я призываю совесть мира оказать давление на японское правительство, чтобы оно признало преступления прошлого, взяло ответственность за них, и постаралось компенсировать понесенные страдания невинных людей».

Следует отметить, что есть свидетельства не только жертв, но и палачей - то есть японских граждан. Так, Сэйдзи Ёсида раньше служил в "обществе трудового служения государству", что было вспомогательной организацией японской полиции. В своих воспоминаниях на тему «Я так ловил корейцев», «Японцы и корейские женщины в «походных борделях» он свидетельствовал, как оккупанты угоняли корейских женщин в «походные бордели» для своих солдат (как впрочем, и женщин из всех других захваченных ими стран).

В интервью с корреспондентом японской газеты «Хоккайдо симбун» он признался:
«Я был непосредственно причастен к захвату корейских женщин для походных борделей, был охотником за рабами в буквальном смысле этого слова. По моей команде свыше 1000 корейских женщин были угнаны в бордели.
Происходило это так: мы прибывали в очередную деревню, и выгоняли всех женщин на улицу под контролем вооруженных полицейских. Если кто-нибудь пыталась бежать или сопротивляться, то ее сбивали с ног деревянным мечом. Не обращая внимания на слезы и крики, загоняли их палками в машины. Девушка это, или замужняя женщина, мать семейства, это никого не интересовало. Помнится, какую-то женщину забрали от грудного ребенка. А когда один 2- или 3-летний ребенок со слезами следовал за своей мамой, его подняли и с силой и бросили наземь. По правде говоря, речь шла не о "вербовке", а насильственном захвате женщин...»

Немало подтверждений позорной практики японской военщины имеется и среди документов союзников. Госархив США рассекречивает и публикует все новые доказательства захвата женщин в походные бордели для японских солдат.

Недавно была оглашена документация штаба генерала Макартура от 1945 г., подтверждающая эти преступления.

Документ «Учреждение аппаратов для развлечения японских солдат» был составлен 15 ноября 1945 г. от имени главного командующего объединенными войсками Макартура. В нем написано, что японские торговцы в Корее по предложению командования японских войск угнали корейских женщин в походные бордели для солдат в Бирме и других местах. При этом они действовали с разрешения и по прямому указанию японской армии…

Однако в Токио в упор не видят эти доказательства, и продолжают отрицать очевидные факты.

Отметим, что в силу ряда причин, Японии удалось уйти от ответственности за ряд преступлений, и избежать процедуры, подобной "денацификации" в Германии.

Владимир Ардаев, обозреватель РИА Новости

Давний конфликт между Южной Кореей и Японией из-за принуждения корейских женщин к сексуальному "обслуживанию" японских военных в годы Второй мировой войны разгорается с новой силой. Два года назад страны заключили примирительное соглашение. Но ни официальные извинения Токио пострадавшим женщинам и их родственникам, ни денежные компенсации так и не удовлетворили Сеул — там по-прежнему выражают недовольство и обиду. Токио, в свою очередь, упрекает соседей в искусственном разжигании антияпонских настроений.

Лицом к лицу

Бордели для солдат и офицеров японской армии, куда сгоняли молодых женщин и совсем юных девушек с оккупированных территорий, многие годы остаются камнем преткновения в южнокорейско-японских отношениях. В конце 2015-го, казалось, удалось договориться. Япония принесла жертвам принудительной проституции свои извинения и обязалась финансировать фонд для нужд женщин, пострадавших во время войны, на общую сумму один миллиард иен (около 8,3 миллиона долларов). Взамен Токио потребовал от Республики Кореи подтверждения, что вопрос о "женщинах для утешения" в двусторонних отношениях больше не возникнет.

Бывшие "женщины для утешения" в Корее возмущены соглашением с Японией Согласно соглашению, Япония признала ответственность своего правительства и армии в то время и создала фонд для нужд пострадавших женщин, но потребовала демонтажа памятника жертвам системы принудительной проституции.

Это было при президенте Южной Кореи Пак Кын Хе. Однако сменивший ее Мун Чжэ Ин еще в ходе избирательной кампании обрушивался на соглашение с Японией, обещая расторгнуть его и потребовать от Токио гораздо большего. Притихнувшие на время Олимпиады в Пхёнчхане страсти теперь опять разгораются. Сеул требует новых — более искренних — извинений и заявляет, что большинство населения страны "на эмоциональном уровне не приемлет соглашение". Япония же настаивает на том, что вопрос "закрыт окончательно и бесповоротно".

Масла в огонь подлил памятник "женщинам для утешения", установленный в центре Сеула напротив посольства Японии. Бронзовая корейская девушка с птичкой на плече грустно смотрит на японскую дипмиссию. Токио выразил протест, заявив, что отказывается переводить Южной Корее деньги, пока мемориал не уберут. Но скульптурную композицию только дополнили: рядом с кореянкой появилась фигура китаянки. И каждую среду у памятника проходят митинги с участием бывших "женщин для утешения". Они называют соглашение с Японией оскорбительным и требуют его отмены.

"Только в этом году уже скончались две бабушки, и оставшиеся тридцать переживают, что уйдут в мир иной, так и не увидев при жизни отмены соглашения — ведь им почти всем за 90", — сокрушается генеральный секретарь Корейского совета по решению проблемы "женщин для утешения" Ян Ноч Жа.

"Президент Мун Чжэ Ин в своих предвыборных обещаниях и последних выступлениях не раз заявлял о готовности отменить это соглашение, но, к сожалению, ни обещанный миллиард иен так до конца и не выплачен, ни другие реальные задачи не решаются", — сказала Ян агентству Sputnik.

Ад на чужой земле

История так называемых "станций утешения" восходит к началу 1930-х, когда командование японских имперских войск всерьез озаботилось дисциплиной военнослужащих на оккупированных территориях. В частности, в Китае, росло число изнасилований местных женщин, что, конечно, усиливало антияпонские настроения. Первая "станция" открылась в 1932 году в Шанхае, с женщинами-добровольцами из Японии. Но добровольцев не хватало, и новые "станции" комплектовались уже узницами лагерей для интернированных — из Индонезии и с Филиппин. Потом и из других оккупированных стран: Таиланда, Вьетнама, Китая. А больше всего — из Кореи. Причем это были не только молодые женщины, но и совсем юные девушки, даже младше 15 лет. Кого-то набирали по найму, кого-то — в порядке распределения для принудительного труда, кого-то просто похищали и привозили силой.

Именно так, насильно, доставили на одну из "станций" 16-летнюю кореянку Ли Ок Сун. В ее воспоминаниях — сплошной, непрекращающийся кошмар. Заставляли обслуживать по нескольку десятков солдат в день, а тех, кто отказывался, истязали и убивали. При заражении венерическими болезнями лечили препаратом, вызывавшим бесплодие. У забеременевших с помощью того же препарата провоцировали выкидыш. При этом даже самой элементарной медицинской помощи никому из женщин не оказывали.

Ли попала на "станцию" в Китае в 1942-м и освободилась только после войны. "Станции утешения" действовали по всей территории Японской империи, в том числе на Сахалине. Всего их было порядка 400, и через них, по японским данным, прошли до 20 тысяч женщин. По китайским оценкам — 400 тысяч. Больше половины погибли. До наших дней дожили менее 60 женщин, в том числе 30 кореянок с Юга.

© Public domain

© Public domain

Все подсчеты очень приблизительные еще и потому, что многие из бывших "женщин для утешения", как и их родные, долго хранили молчание, не желая вспоминать "позорное" прошлое. Мало кто решается рассказывать об этом и сегодня. Официальные извинения японской стороны, которые за эти годы Токио приносил уже несколько раз, пострадавшие не принимают. Они считают, что Япония должна полностью признать все факты сексуального рабства и принять на себя ответственность за военные преступления. Соглашение 2015 года их не устраивает потому, что извинения носят формальный и расплывчатый характер. Кроме того, пострадавшие не согласны с пунктом об окончательном решении проблемы.

"Юридически права Япония, поскольку в соглашении говорилось, что вопрос считается урегулированным "окончательно и бесповоротно". И то, что Южная Корея не держит слово, — это дополнительный фактор раздражения. Однако многие южнокорейцы полагают, что договоренность 2015 года была достигнута не в результате раскаяния и признания преступлений Японией, а под нажимом Вашингтона", — объясняет руководитель японского отдела Центра азиатско-тихоокеанских исследований Виталий Швыдко.

© AP Photo / Eric Risberg

© AP Photo / Eric Risberg

Никто не хочет поступаться принципами

Между тем конфликт между Южной Кореей и Японией вышел за пределы двух государств — активисты во многих странах рассматривают вопрос "женщин для утешения" как проблему универсальных прав человека. В ноябре 2017 года в Сан-Франциско был открыт памятник Ким Хак Сун — первой среди выживших "женщин для утешения", решившихся рассказать о пережитом публично. В Японии это осудили — в частности, Осака объявила, что отказывается быть городом-побратимом Сан-Франциско. Генеральный секретарь кабинета министров Японии Ёсихидэ Суга заявил, что "правительство считает недопустимым политизировать и выносить на международный уровень проблему "женщин для утешения".

"Этот вопрос стал фактором внутренней политики двух стран, когда любой нюанс как под лупой изучается с обеих сторон, а предложенные решения подвергаются взаимной критике. Кроме того, в японской элите постепенно усиливается тенденция к пересмотру итогов Второй мировой войны на Тихом океане и участия в ней Японии. Звучат утверждения, что никаких особых гуманитарных преступлений Япония не совершала, поскольку в ходе войны так поступали многие армии. Скажем, есть попытки переосмыслить факт Нанкинской резни, подвергается сомнению число погибших. Все это, разумеется, вызывает крайне болезненную реакцию как в китайском обществе, так и в южнокорейском", — говорит заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН, приглашенный профессор Осакского университета экономики и права Александр Воронцов.

Жесткость Сеула, настаивающего на самобичевании японцев, может быть завуалированной попыткой оказать политическое давление на Токио, считает глава Центра японских исследований Института Дальнего Востока РАН Валерий Кистанов.

"С одной стороны, требования Сеула продиктованы реальной заботой о "женщинах для утешения" — ведь их осталось всего несколько десятков, им за 90 и им не так уж много и надо, помимо внимания. Но это и средство давления на Японию. Например, перед предполагаемым апрельским трехсторонним саммитом Японии, Китая и Южной Кореи, предложенным Токио в конце декабря", — отмечает востоковед.

«Я больше не хочу жить», – сказала маленькая женщина хриплым голосом. Она подошла к концу своей жизни, страдая от нескольких тяжелых болезней и сохранив страшные воспоминания из юности. Чжан Сяньту – одна из бывших «женщин для утешения»: таким эвфемизмом обозначают женщин, которых вынуждали работать в японских борделях во время Второй мировой войны.

Когда я встретился с Чжан в ее темном и обветшалом доме, она вспомнила тот день, когда японские солдаты ворвались в ее дом и насильно увели ее. Ей было 15 лет.

Накануне 70-й годовщины окончания Второй мировой войны я посетил бывших «женщин для утешения» из Китая и Южной Кореи, которые еще остались в живых. Время не смогло залечить их раны, ни моральные, ни физические.

Ученые продолжают спорить на тему количества эксплуатировавшихся женщин. По мнению некоторых активистов, пострадали не меньше 200 тысяч кореянок, но немногие из них говорят о случившемся с ними. Данные о китайских женщинах еще более расплывчаты: число женщин оттуда также может доходить до 200 тысяч, но историкам удалось идентифицировать лишь 200 жертв.

Когда я навестил еще одну прошедшую через «станции утешения» китаянку, Хао Юэлянь, ей делали внутривенные уколы на иссохших ногах. Женщина сидела в своей комнате, украшенной большими плакатами с младенцами.

Они казались неуместными в этом пустом доме. Приемная дочь Юэлянь объяснила, что самым страшным шрамом на жизни женщины осталась ее неспособность родить ребенка. В семье уверены, что это связано с тем, что случилось с Хао во время Второй мировой войны.

После войны прошло много лет, и наглядных свидетельств страшного опыта, пережитого этими женщинами, не осталось. Вместо этого я увидел женщин, которые страдают физически и социально и вынуждены жить в трудных финансовых обстоятельствах. Некоторых поддерживают семьи, другим не помогает никто, и кажется, что эти женщины медленно исчезают в ходе истории.

Китайские исследователи рассказали мне, что в Китае им удалось обнаружить меньше двадцати бывших «женщин для утешения». Почти все живут в ужасных условиях.

После встречи с китаянками я полетел в Южную Корею, чтобы увидеть еще четырех выживших женщин. Я обнаружил, что, несмотря на схожее прошлое, условия, в которых сейчас живут эти женщины, сильно различаются.

На фото: японские солдаты похитили Цзюйсян Хао, когда ей было 15 или 16 лет, и принуждали работать в сексуальном рабстве около 20 дней.

Кореянку Ким Бок Дон похитили, когда ей было 15. По ее словам, по будням на «станции утешения» ее принуждали удовлетворять около 15 японских солдат. По выходным солдат было больше пятидесяти.

Сейчас женщина публично рассказывает о том, что с ней случилось, не пытаясь спрятаться из-за чувства стыда.

На фото: Ким Бок Дон с копией своей картины «День, когда украли 14-летнюю девочку».

Каждую среду она ходит на митинг рядом с японским посольством в Сеуле, участники которого требуют от Японии извинений. На митинге Ким Бок Дон поддерживают сотни людей. Я увидел не безучастную жертву, но страстного борца за мир, стремящегося не только восстановить чувство собственного достоинства, но и помочь другим жертвам.

В Южной Корее 238 женщин сделали публичные заявления и поделились историями о жестокостях, которые они пережили во время войны. Все они получают финансовую помощь от правительства. Сейчас в живых осталось лишь 47 кореянок, прошедших через «станции терпимости».

12 из них живут в специальных приютах для бывших «женщин для утешения», спонсируемых неправительственными организациями. В этих учреждениях о женщинах заботятся социальные работники и врачи, проводится специальная терапия, чтобы помочь им справиться с травмами.

Посмотрев на то, как бывшие «женщины для утешения» живут в двух странах, замечаешь очевидную разницу в качестве их жизни.

На фото: Кир Вон Окх родилась в 1927 году на территории нынешней Северной Кореи, в 1940 году ее забрали в японский военный бордель в Китае. Она заразилась сифилисом, в результате образовалась опухоль. Японский военный врач удалил женщине матку, из-за чего она стала неспособна иметь детей.

«Китайское правительство пересмотрело вопрос «женщин для утешения» в своей попытке нормализовать отношения с Японией», – говорит Су Чжилян, директор Китайского исследовательского центра по вопросу женщин для утешения.

Несмотря на различия, у всех стареющих женщин осталось мало времени на то, чтобы получить извинения и компенсацию от Японии.

Ким Бок Дон рассказала, что многие «женщины для утешения» уже умерли. Больно осознавать, что перед смертью они не получили даже извинения от Японии, сказала она.

На фото: Жэнь Ланэ на фоне портрета Мао Цзэдуна в своем доме в городе Гучэн, провинция Шаньси.

Представители японской стороны заявляли, что соглашения 1965 года, устанавливающие дипломатические отношения с Южной Кореей, предусматривали компенсацию для женщин, которых принуждали работать в борделях. В 1995 году Япония также создала фонд, который выплачивал женщинам помощь из частных пожертвований, но Южная Корея признала этот фонд неофициальным и потому недостаточно хорошим.

В 2007 году Верховный суд Японии постановил, что китайские граждане потеряли право на требование выплат за военные преступления от Японии и ее компаний в соответствии с совместным коммюнике 1972 года японского и китайского правительств.

На фото: мемориальная доска в музее прав женщин в Сеуле.

В этом году в Южной Корее умерли восемь бывших «женщин для утешения», пять из них – с начала июня. На прошлой неделе президент Южной Кореи Пак Кын Хе заявила, что 15 августа, 70-я годовщина окончания войны, может стать последним шансом для японского лидера принести извинения.

Пока я работал над этим репортажем, одна из южнокорейских жертв, Пак Ю Нён, которой было уже больше 90 лет, умерла в доме своего приемного сына в США.

На фото: заброшенная крепость в деревне Сипань, где во время Второй мировой японские солдаты содержали женщин.

Чжан Сяньту демонстрирует свои забинтованные ноги. Когда японские солдаты ворвались в дом, чтобы отобрать продуктовые запасы ее семьи, 15-летней Чжан Сяньту не удалось убежать из-за того, что ее ноги были забинтованы. Этот обычай прекратил существование лишь в начале XX cтолетия.

Чжан – единственная оставшаяся в живых из 16 бывших «женщин для утешения», подавших в суд на японское правительство в 1995 году. Чжан похитили, когда ей было 16 лет, 20 дней ее вынуждали работать «женщиной для утешения». Каждый день несколько японских солдат насиловали ее и издевались над ней.

Жэнь Ланэ и ее семья ждут финансовой помощи от китайского правительства, но, по их словам, представитель правительства никогда к ним не приезжал.

Жэнь похитили в пятнадцатилетнем возрасте, ее принуждали быть «женщиной для утешения» в течение 20 дней. Матери удалось спасти девушку, заплатив за нее выкуп из риса и муки. Позже Жэнь вышла замуж, у нее есть три сына и дочь.

Жэнь у чемодана, где лежит саван, который она приготовила к своей смерти.

Хао Цзюйсян держит за руку сына. Второй сын Хао – единственный, кто о ней заботится. Обычно он уходит работать на весь день, и Хао остается одна в маленьком старом фермерском домике.

Хао была похищена японскими солдатами, когда ей было 15 или 16 лет, ее принуждали работать в сексуальном рабстве около 20 дней. Она живет в маленькой деревне, и многие соседи знают о ее прошлом «женщины для утешения».

Женщина хочет получить извинения и компенсацию от японского правительства, но считает, что едва ли доживет до этого.

Чжан Шуанбин, независимый исследователь проблемы «женщин для утешения», у могилы Лю Мяньхуань. Лю умерла три года назад. Японские солдаты похитили ее, когда ей было 15 лет, и 40 дней принуждали работать «женщиной для утешения».

На могиле Лю Чжан Шуанбин сказал вслух: «Это снова я. Пока у нас не хватает силы выиграть дело. Я приду снова рассказать тебе, когда нам это удастся».

Сейчас крепость в деревне Сипань, где во время Второй мировой японские солдаты содержали женщин, заброшена.

Участники митинга, проходящего каждую среду у японского посольства в Сеуле, приносят цветы к скульптуре «женщины для утешения». Митингующие требуют от правительства Японии извинений и компенсации.

Волонтеры помогают Кир Вон Окх добраться до еженедельного митинга у скульптуры «женщины для утешения».

На одежде Кир Вон Окх приколота брошь в форме бабочки – символ фонда Butterfly Fund, который помогает женщинам, ставшим жертвами сексуального насилия в военное время.

Ли Ок Сен родилась в южнокорейском Пусане в 1927 году. В 1942 девушку забрали на аэродром в Китае, где ее регулярно насиловали. Позже ее Ли содержали в нескольких японских военных борделях.

Ли в своей комнате в приюте «Общий дом», где живут бывшие «женщины для утешения».

Ли показывает свою фотографию, сделанную в 1947 году, через два года после капитуляции Японии. Тогда она подала запрос на получение китайского гражданства. После окончания войны женщина не могла вернуться в родной город из-за чувства стыда. Ли жила в Китае до июня 2001 года.

Буддийские четки на календаре и листе бумаги, на котором написано «92», возраст Пак Ок Сен. Пак родилась в 1924 году в городе Мирян в Южной Корее. В 1941 году ее забрали в японский военный бордель на территории Китая. Она была «женщиной для утешения» четыре года.