Эту история мне рассказала подруга и сомнений в ее подлинности у меня нет.

«Расскажу тебе свою историю, — Тася посмотрела на меня внимательно, — может быть, ты не поверишь, не знаю, а может, и общаться после этого со мной не захочешь». Не увидев в моем лице ничего, кроме искренней заинтересованности, продолжила:

— В юности я ветреная барышня была, не то, что сейчас. Такое вытворяла, что сейчас мне даже представить трудно. Надену юбку сайт короткую, колготки в сеточку, каблуки, накрашусь, — ни один парень мимо спокойно пройти не мог. Свистят, окликают, шуточки отпускают. Мама с тетей рядом идут, но мужиков это не смущает. Все родственники в шоке — это если такое в 17 лет, что дальше-то будет? Крутила-вертела мужиками, как хотела. На кого посмотрю — тот и мой.

Жила я тогда не одна — снимала с подружкой комнату. Она с парнем встречалась два года, он души в ней не чаял, она – в нем. Все хотела меня с ним познакомить, а я ей говорила:

— Не знакомь, не надо.

— Почему?

— Не хочу я знакомиться с твоим парнем и все.

А тут он как-то не дозвонился к ней и решил зайти без предупреждения. Я ему дверь открыла. Он был такой красивый — голубоглазый блондин. сайт Мы посмотрели друг на друга – и все. Больше моя соседка его даже не видела. Мы, правда, недолго встречались, но к ней он не вернулся. Я так и не смогла ей сказать, что это я виновата. Пропал и пропал, делала вид, что ничего про него не знаю. Сейчас бы я так никогда не сделала – мы же с ней жили вместе, ели из одной тарелки…

Тася вздохнула.

— А почему ты это сделала?

— Это не совсем я была. Вернее, не только я.

Тася снова на меня внимательно посмотрела:

— Я никому этого не говорила, это не то, чем делятся. Понимаешь — во мне еще одна сущность была. Так бывает.

— Откуда ты это узнала?

— Мне несколько людей это говорили — те, кто понимает. Да я и сама знала. Такое, знаешь… сайт Сестра несколько раз просила меня пройти обряд изгнания, но я не хотела. Мне казалось, что мне это ничем не мешает. Наоборот. Я бесстрашная была, заводная, ничего и никого не боялась. Мне было все нипочем, я могла получить все, что хотела. И такой я себе очень нравилась.

Пока не произошел один случай, который заставил меня задуматься.

Я собралась с подругой в бар. Вырядилась — все как положено. Каблуки, юбка — еле попу прикрывает, боевая раскраска, и «почесали». Рядом дорогая тачка тормозит — парень свистит, мол, девочки, поехали со мной! Я его послала, недолго думая. Я уже не помню, что я сказала такое, но, наверное, что-то очень обидное. А крутой пацан к такому не привык, и время горячее тогда было — лихие девяностые. Мужики на дорогих машинах без оружия не ездили. Он выскочил в сайт ярости, со стволом в руках и направил его на меня:

— Садись в тачку, быстро!

Я тогда была на волосок от смерти, но никакого страха не чувствовала — только кураж. Я поперла на него, прямо на ствол и готова была ему глаза выцарапать голыми руками. Я не знаю, чем бы это закончилось, у него глаза были бешенные, руки тряслись. Но тут остановилась еще машина, оказалось, это муж моей двоюродной сестры — Сергей, с которым у меня тоже был роман. Он с другом просто проезжал мимо и увидел такую картину. Они выскочили, друг меня схватил, не пускает, Сергей пытается что-то этому мужику объяснить.

Потом они как-то его уговорили, и мы все вместе поехали в бар. Ехать домой я и не подумала — мы же гулять собрались. В баре все выпили, и, каким-то образом, сайт там началась драка. Разнесли полбара, втянули в это побоище всех. В какой-то момент я посмотрела на все со стороны — везде просто месиво. Мужики дерутся, ножи в ход пошли, розочки, девки визжат, мебель перевернута, посуда разбита. А я стою в центре этого хаоса, как будто на островке, меня даже пальцем никто не зацепил, и хохочу. Мне так было весело, я просто умирала от смеха. Вокруг кровь, драка, ужас, а я в восторге. И тут я впервые испугалась. Испугалась себя.

На следующий день я зашла в гости к другу, который меня пытался удержать. Вижу, у него в коридоре свитер висит ручной вязки, а на груди круглая дырка, величиной с кулак. «Ты где это, — спрашиваю, — так свитер порвал?» Он как-то странно на меня посмотрел.

— А ты не помнишь?

— Нет, а сайт почему я должна помнить?

— Так ведь это ты вырвала кусок. Схватила меня за свитер и вырвала, посмотри, как бритвой срезано.

Я не поверила, как я могла это сделать? Это какой силой надо обладать, чтобы вырвать кусок из вязаного свитера?

— Да уж, я тоже в шоке. Специально повесил сюда, чтобы напоминать себе, как оно… бывает. Прямо напротив сердца дырка.

Тася помолчала.

— С Сергеем мы расстались потом, я уехала в город. Он умер через полтора года – утопился. Я знала, что так будет — предчувствовала. Я видела его за неделю до этого. Он так обнял меня, как будто прощался навсегда. Не смог жить без меня, но и вместе мы быть не смогли бы. Когда я была у одной бабки в своем селе, она рассказывала: «Парень у нас недавно утопился. Приходил ко сайт мне несколько раз — черный, страшный, жаловался на жизнь. Молодой здоровый сын растет, жена красавица, все у него есть. А жить, говорит, не хочу. Люблю другую. Он поздно ко мне пришел, ничем не смогла ему помочь. На нем уже была эта печать. Печать смерти».

— Она что, знала о тебе?

— Нет, не знала. Просто почему-то решила рассказать. Может, почувствовала что-то. Я долго в себя не могла прийти. Я его очень любила. А сестру я ненавидела, хоть она ни в чем не виновата. Думала, она никогда не сможет меня простить, но мы встретились на похоронах, обнялись, заплакали обе. Нам уже некого было делить. После этого я решила пройти обряд изгнания.

— А как изгнание происходило? Что ты чувствовала?

— Про сам обряд не буду рассказывать – не нужно это тебе знать. Только сайт скажу, что это было страшно и больно. Как будто кто-то огромный мечется внутри тебя и ищет выход.

После этого я изменилась, и изменилось мое окружение. Я другие книги читаю, по-другому на мир смотрю, с другими людьми общаюсь. Вот, с тобой встретились. Я стала другим человеком, и жизнь у меня теперь совсем другая.

Мудро, на все воля Бога, чтобы с нами не случилось

Галина Дорохина

каждое слово в этой песне правда- знаю реальный случай из жизни когда всемье умирал ребенок а мать молила бога исцелить- во сне бог показа будущее ребенка в котором он не вылазил из тюрьмы но это не остановило мать в итоге малыш выжил чтобы прожить жизнь увиденную матерью во сне и недавно умер 40 летним больным на туберкулез без зубов без семьи деградированным- пусть во всем будет воля бога а не наша-аминь

Mikhalych STAR

Любящим Господа всё содействует ко благу.

VALERA VINIICHUK

Мурашки по коже! Очень сильная песня! Благодарю!

Елена Хинкин

Задушу много раз!Ведь ето так и есть!господи! Спасибо!Спасибо!Что сподвигли задуматься!

Тётя Люба

Ролик понравился очень. Надежда, спасибо за работу! Успехов Вам и здоровья!

Ольга Зверева

вот видите!смерть не плохая, если ты не согрешил в жизни

Olga Goryunkova

Думаю что в этом деле все на много сложнее, но и это не плохо чтоб задуматься.

Юрий Волгин и Светлана

плохо, хорошо...каждый ответит...в жизни немало грязи...оставайтельсь людьми...хотя для большинства это просто слова

Fallen Angel

Песня -притча Песня размышление Есть много вариантов но первыи я записалв прошлом году там вариант более удачныи на мои взгляд

Александр Лутохин

добро и зло, всё относительно, замечательный ролик!

Fiery Phoenix

Василий бросил взгляд на косу. И действительно, на лезвии были заметны несколько выщербин, да и само лезвие уже пошло волной.
- Это понятно, - кивнул он, - а мне-то что делать? Молиться или вещи собирать? Я просто в первый раз, так сказать…
- А-а-а… Вы об этом, - плечи Смерти затряслись в беззвучном смехе, - нет, я не за вами. Мне просто косу нужно подправить. Сможете?
- Так я не умер? - незаметно ощупывая себя, спросил кузнец.
- Вам виднее. Как вы себя чувствуете?
- Да вроде нормально.
- Нет тошноты, головокружения, болей?
- Н-н-нет, - прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, неуверенно произнес кузнец. - В таком случае, вам не о чем беспокоиться, - ответила Смерть и протянула ему косу.
Взяв ее в, моментально одеревеневшие руки, Василий принялся осматривать ее с разных сторон. Дел там было на полчаса, но осознание того, кто будет сидеть за спиной и ждать окончания работы, автоматически продляло срок, как минимум, на пару часов. Переступая ватными ногами, кузнец подошел к наковальне и взял в руки молоток.
- Вы это… Присаживайтесь. Не будете же вы стоять?! - вложив в свой голос все свое гостеприимство и доброжелательность, предложил Василий.
Смерть кивнула и уселась на скамейку, оперевшись спиной на стену.
Работа подходила к концу. Выпрямив лезвие, насколько это было возможно, кузнец, взяв в руку точило, посмотрел на свою гостью.
- Вы меня простите за откровенность, но я просто не могу поверить в то, что держу в руках предмет, с помощью которого было угроблено столько жизней! Ни одно оружие в мире не сможет сравниться с ним. Это поистине невероятно.
Смерть, сидевшая на скамейке в непринужденной позе, и разглядывавшая интерьер мастерской, как-то заметно напряглась. Темный овал капюшона медленно повернулся в сторону кузнеца.
- Что вы сказали? - тихо произнесла она.
- Я сказал, что мне не верится в то, что держу в руках оружие, которое…
- Оружие? Вы сказали оружие?
- Может я не так выразился, просто…
Василий не успел договорить. Смерть, молниеносным движением вскочив с места, через мгновение оказалась прямо перед лицом кузнеца. Края капюшона слегка подрагивали.
- Как ты думаешь, сколько человек я убила? - прошипела она сквозь зубы.
- Я… Я не знаю, - опустив глаза в пол, выдавил из себя Василий.
- Отвечай! - Смерть схватила его за подбородок и подняла голову вверх,
- сколько?
- Н-не знаю…
- Сколько? - выкрикнула она прямо в лицо кузнецу.
- Да откуда я знаю сколько их было? - пытаясь отвести взгляд, не своим голосом пропищал кузнец. Смерть отпустила подбородок и на несколько секунд замолчала. Затем, сгорбившись, она вернулась к скамейке и, тяжело вздохнув, села.
- Значит ты не знаешь, сколько их было? - тихо произнесла она и, не дождавшись ответа, продолжила, - а что, если я скажу тебе, что я никогда, слышишь? Никогда не убила ни одного человека. Что ты на это скажешь?
- Но… А как же?…
- Я никогда не убивала людей. Зачем мне это, если вы сами прекрасно справляетесь с этой миссией? Вы сами убиваете друг друга. Вы! Вы можете убить ради бумажек, ради вашей злости и ненависти, вы даже можете убить просто так, ради развлечения. А когда вам становится этого мало, вы устраиваете войны и убиваете друг друга сотнями и тысячами. Вам просто это нравится. Вы зависимы от чужой крови. И знаешь, что самое противное во всем этом? Вы не можете себе в этом признаться! Вам проще обвинить во всем меня, - она ненадолго замолчала, - ты знаешь, какой я была раньше? Я была красивой девушкой, я встречала души людей с цветами и провожала их до того места, где им суждено быть. Я улыбалась им и помогала забыть о том, что с ними произошло. Это было очень давно… Посмотри, что со мной стало!
Последние слова она выкрикнула и, вскочив со скамейки, сбросила с головы капюшон. Перед глазами Василия предстало, испещренное морщинами, лицо глубокой старухи. Редкие седые волосы висели спутанными прядями, уголки потрескавшихся губ были неестественно опущены вниз, обнажая нижние зубы, кривыми осколками выглядывающие из-под губы. Но самыми страшными были глаза. Абсолютно выцветшие, ничего не выражающие глаза, уставились на кузнеца.
- Посмотри в кого я превратилась! А знаешь почему? - она сделала шаг в сторону Василия.
- Нет, - сжавшись под ее пристальным взглядом, мотнул он головой.
- Конечно не знаешь, - ухмыльнулась она, - это вы сделали меня такой! Я видела как мать убивает своих детей, я видела как брат убивает брата, я видела как человек за один день может убить сто, двести, триста других человек!.. Я рыдала, смотря на это, я выла от непонимания, от невозможности происходящего, я кричала от ужаса…
Глаза Смерти заблестели.
- Я поменяла свое прекрасное платье на эти черные одежды, чтобы на нем не было видно крови людей, которых я провожала. Я надела капюшон, чтобы люди не видели моих слез. Я больше не дарю им цветы. Вы превратили меня в монстра. А потом обвинили меня во всех грехах. Конечно, это же так просто… - она уставилась на кузнеца немигающим взглядом,
- я провожаю вас, я показываю дорогу, я не убиваю людей… Отдай мне мою косу, дурак!
Вырвав из рук кузнеца свое орудие, Смерть развернулась и направилась к выходу из мастерской.
- Можно один вопрос? - послышалось сзади.
- Ты хочешь спросить, зачем мне тогда нужна коса? - остановившись у открытой двери, но не оборачиваясь, спросила она.
- Да.
- Дорога в рай… Она уже давно заросла травой.
Евгений Чеширко.

Василий бросил взгляд на косу. И действительно, на лезвии были заметны несколько выщербин, да и само лезвие уже пошло волной. - Это понятно, - кивнул он, - а мне-то что делать? Молиться или вещи собирать? Я просто в первый раз, так сказать… - А-а-а… Вы об этом, - плечи Смерти затряслись в беззвучном смехе, - нет, я не за вами. Мне просто косу нужно подправить. Сможете? - Так я не умер? - незаметно ощупывая себя, спросил кузнец. - Вам виднее. Как вы себя чувствуете? - Да вроде нормально. - Нет тошноты, головокружения, болей? - Н-н-нет, - прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, неуверенно произнес кузнец. - В таком случае, вам не о чем беспокоиться, - ответила Смерть и протянула ему косу. Взяв ее в, моментально одеревеневшие руки, Василий принялся осматривать ее с разных сторон. Дел там было на полчаса, но осознание того, кто будет сидеть за спиной и ждать окончания работы, автоматически продляло срок, как минимум, на пару часов. Переступая ватными ногами, кузнец подошел к наковальне и взял в руки молоток. - Вы это… Присаживайтесь. Не будете же вы стоять?! - вложив в свой голос все свое гостеприимство и доброжелательность, предложил Василий. Смерть кивнула и уселась на скамейку, оперевшись спиной на стену. Работа подходила к концу. Выпрямив лезвие, насколько это было возможно, кузнец, взяв в руку точило, посмотрел на свою гостью. - Вы меня простите за откровенность, но я просто не могу поверить в то, что держу в руках предмет, с помощью которого было угроблено столько жизней! Ни одно оружие в мире не сможет сравниться с ним. Это поистине невероятно. Смерть, сидевшая на скамейке в непринужденной позе, и разглядывавшая интерьер мастерской, как-то заметно напряглась. Темный овал капюшона медленно повернулся в сторону кузнеца. - Что вы сказали? - тихо произнесла она. - Я сказал, что мне не верится в то, что держу в руках оружие, которое… - Оружие? Вы сказали оружие? - Может я не так выразился, просто… Василий не успел договорить. Смерть, молниеносным движением вскочив с места, через мгновение оказалась прямо перед лицом кузнеца. Края капюшона слегка подрагивали. - Как ты думаешь, сколько человек я убила? - прошипела она сквозь зубы. - Я… Я не знаю, - опустив глаза в пол, выдавил из себя Василий. - Отвечай! - Смерть схватила его за подбородок и подняла голову вверх, - сколько? - Н-не знаю… - Сколько? - выкрикнула она прямо в лицо кузнецу. - Да откуда я знаю сколько их было? - пытаясь отвести взгляд, не своим голосом пропищал кузнец. Смерть отпустила подбородок и на несколько секунд замолчала. Затем, сгорбившись, она вернулась к скамейке и, тяжело вздохнув, села. - Значит ты не знаешь, сколько их было? - тихо произнесла она и, не дождавшись ответа, продолжила, - а что, если я скажу тебе, что я никогда, слышишь? Никогда не убила ни одного человека. Что ты на это скажешь? - Но… А как же?… - Я никогда не убивала людей. Зачем мне это, если вы сами прекрасно справляетесь с этой миссией? Вы сами убиваете друг друга. Вы! Вы можете убить ради бумажек, ради вашей злости и ненависти, вы даже можете убить просто так, ради развлечения. А когда вам становится этого мало, вы устраиваете войны и убиваете друг друга сотнями и тысячами. Вам просто это нравится. Вы зависимы от чужой крови. И знаешь, что самое противное во всем этом? Вы не можете себе в этом признаться! Вам проще обвинить во всем меня, - она ненадолго замолчала, - ты знаешь, какой я была раньше? Я была красивой девушкой, я встречала души людей с цветами и провожала их до того места, где им суждено быть. Я улыбалась им и помогала забыть о том, что с ними произошло. Это было очень давно… Посмотри, что со мной стало! Последние слова она выкрикнула и, вскочив со скамейки, сбросила с головы капюшон. Перед глазами Василия предстало, испещренное морщинами, лицо глубокой старухи. Редкие седые волосы висели спутанными прядями, уголки потрескавшихся губ были неестественно опущены вниз, обнажая нижние зубы, кривыми осколками выглядывающие из-под губы. Но самыми страшными были глаза. Абсолютно выцветшие, ничего не выражающие глаза, уставились на кузнеца. - Посмотри в кого я превратилась! А знаешь почему? - она сделала шаг в сторону Василия. - Нет, - сжавшись под ее пристальным взглядом, мотнул он головой. - Конечно не знаешь, - ухмыльнулась она, - это вы сделали меня такой! Я видела как мать убивает своих детей, я видела как брат убивает брата, я видела как человек за один день может убить сто, двести, триста других человек!.. Я рыдала, смотря на это, я выла от непонимания, от невозможности происходящего, я кричала от ужаса… Глаза Смерти заблестели. - Я поменяла свое прекрасное платье на эти черные одежды, чтобы на нем не было видно крови людей, которых я провожала. Я надела капюшон, чтобы люди не видели моих слез. Я больше не дарю им цветы. Вы превратили меня в монстра. А потом обвинили меня во всех грехах. Конечно, это же так просто… - она уставилась на кузнеца немигающим взглядом, - я провожаю вас, я показываю дорогу, я не убиваю людей… Отдай мне мою косу, дурак! Вырвав из рук кузнеца свое орудие, Смерть развернулась и направилась к выходу из мастерской. - Можно один вопрос? - послышалось сзади. - Ты хочешь спросить, зачем мне тогда нужна коса? - остановившись у открытой двери, но не оборачиваясь, спросила она. - Да. - Дорога в рай… Она уже давно заросла травой. Евгений Чеширко.

"Рождение - не начало. Смерть - не конец.
Смерть - лишь освобождение и переход к более прекрасной жизни".

Тянет меня что-то в последнее время порассуждать на философские темы. Видимо, возраст сказывается, а, может и, сама жизнь подталкивает к этому.

Уж простите старушку)), в последний раз пишу много, может быть, даже несколько бестолково, но постараюсь в дальнейшем более не злоупотреблять вашим вниманием, не докучать своим старческим ворчанием)).

Люди время от времени задумываются о смысле Жизни и Смерти . В разной мере, конечно, и в разное время.

Кто-то задумывается об этом еще в молодости, у кого-то возникает такая необходимость в зрелом возрасте, а кто-то пытается разобраться в этом, находясь уже на смертном одре.

Лично у меня мысли эти возникали не раз на протяжении моей жизни.

Правда, в подростковом возрасте это был, прежде всего, страх перед смертью, причем, впервые он возник не именно тогда, когда я по идее должна была испугаться смерти. В тот момент у меня наоборот было состояние некоей эйфории, я не поняла, что со мной чуть было не произошло, не будь рядом врачей.

Но, все-таки, что же такое жизнь, и что такое смерть.

Что такое жизнь , мы особо как-то не заморачиваемся. Считаем, что мы и так все о ней знаем.

А, что? Родились, крестились, в детсад, школу, институт пошли.

Я много размышляла над этим вопросом, искала сведения в интернете и нашла немало интересных высказываний по этому поводу известных людей.

Так, например, русский писатель Лев Толстой считал, что страх смерти рождается в результате неправильного понимания жизни - "Разберитесь в том, что представляет ваше Я, и вы увидите, что смерть - это дверь в вечную жизнь".

Как написал в своей работе "Приди с миром" Каллист, митрополит Диоклийский , существование человека можно сравнивать с книгой, в которой люди, в основном, видят свою земную жизнь, как "основной текст", а будущую жизнь (ту, что должна быть после смерти, и в которую мало, кто верит), как на "приложение" . Хотя он считает, что это не так. "Момент смерти" , по его словам, "это не завершение книги, а начало первой главы".

И еще одно интересное высказывание мне очень понравилось. Прочитала я его в статье дьякона Андрея Кураева, профессора богословия , который задался вопросами: "Сможет ли человек увидеть смысл в последнем событии своей земной жизни - в смерти? Или и смерть - "не впрок"? Если человек перейдет границу времени в раздражении и злости, в попытке свести счеты с Судьбой, - в Вечности отпечатлеется именно такой его лик…" В конце концов, то, что придает смысл жизни, придает смысл и смерти…

Поневоле вспомнилось мне, как два с лишним года назад скоропостижно умерла одна моя старинная знакомая. Я обычно не посещаю таких мероприятий, как похороны, но в этом случае я просто не могла не пойти, чтобы проститься с ней и поддержать ее единственного сына.

По жизни она была красавицей, но с властным, не терпящим возражений, характером. Казалось бы, черты ее лица и после смерти должны были бы сохранить некую привлекательность, что ли, если так можно сказать об умершем человеке.

Во всяком случае, когда после двухмесячных мучительных страданий умерла моя мама, лицо ее было каким-то спокойным, умиротворенным. Создавалось впечатление, что она просто уснула...

Везде, во всех материалах, которые я находила, говорилось о том, что глупо бояться смерти, надо принимать ее, как нечто неизбежное, которое хочет человек или нет, но произойдет, с этим надо смириться, принять, как должное...

Вот только как это сделать? Тоже непростой вопрос, как и вопрос о том, почему кто-то живет до глубокой старости, зовет смерть, а она за ним не приходит, а другой, порой только вступивший на тропу жизни, умирает? Почему кто-то на протяжении всей своей жизни испытывает боль, а у другого до самой смерти все прекрасно?

Кстати, ответы на многие из этих вопросов я неожиданно для себя услышала в этом клипе "Две подруги (смерть и жизнь) притча"

().

Помню по молодости как-то я посетовала на Бога за то, что не слишком ли много для меня отмерено той самой телесной боли, на что мне мои более зрелые знакомые заметили, что из этого следует, что Бог меня любит.

Помню, какое возмущение было у меня от такой любви. С возрастом, однако, я поняла, что назвать, конечно, это любовью Бога ко мне я не могу, а вот то, что меня таким способом постоянно испытывают, я приняла и больше не роптала ни на Бога, ни на судьбу.

Тем более, что с болью я как-то еще с детства нашла общий язык. Я с ней просто сосуществую, мне без нее уже скучно жить будет. Правда, когда она начинает распоясываться, я с ней, когда борюсь, когда вновь просто "притираюсь".

Был период, когда я боялась смерти, но в основном это было в то время, когда сын был еще несовершеннолетним. Я больше боялась того, как он будет один, без меня.

Интересно все-таки устроен человек. Был в моей жизни период, когда мне страстно хотелось умереть, я звала ее, но она не шла. Когда же я, устав от ожидания, опять захотела жить, мне было послано испытание, в котором я изо всех сил боролась со смертью. Я видела ее, я ее чувствовала, она спутала меня невидимыми путами, которые я старалась, во что бы то ни стало, разорвать, и мне это удалось. А, возможно, просто еще не пришло мое время, как знать...

Сейчас я просто пока не готова к ней чисто морально, мне еще столько хочется узнать, столько новых мест посетить, столько сказать... Обидно просто, что я не увижу, что будет потом, после того, как я уйду.

И я не могу пока принять того факта, что моя душа, мои знания, мои чувства, ощущения, все то, что является именно моей сущностью, вдруг исчезнет в небытие.

Я умом понимаю, что я по большому счету, в сравнении с вселенной, ничто, песчинка среди мириады других, таких же песчинок, но вот душой и сердцем пока принять этого не могу.

К этому-таки, надо придти готовым, так как смерть - это, все-таки, довольно "ответственный момент, в который нужно сохранять максимально возможные достоинство и ясность ума..."

Я же пока только пытаюсь бороться с ней и, ежели я ей пока не поддалась, в этом, скорее, не моя заслуга.

Никто не знает, когда настанет час "Х" для каждого из нас, может, оно и к лучшему?

И еще, если бы я могла уравнять между собой жизнь и смерть и могла быть уверена в том, что смерть - это дверь в другую жизнь, и там можно вновь встретиться с близкими, ушедшими раньше, мне лично было бы намного легче совершить последнее действие в своей земной жизни.

Надеюсь, что я, все-таки, достойно встречу судьбу, свой последний, тем не менее, важный шаг...

Василий бросил взгляд на косу. И действительно, на лезвии были заметны несколько выщербин, да и само лезвие уже пошло волной.
- Это понятно, - кивнул он, - а мне-то что делать? Молиться или вещи собирать? Я просто в первый раз, так сказать…
- А-а-а… Вы об этом, - плечи Смерти затряслись в беззвучном смехе, - нет, я не за вами. Мне просто косу нужно подправить. Сможете?
- Так я не умер? - незаметно ощупывая себя, спросил кузнец.
- Вам виднее. Как вы себя чувствуете?
- Да вроде нормально.
- Нет тошноты, головокружения, болей?
- Н-н-нет, - прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, неуверенно произнес кузнец. - В таком случае, вам не о чем беспокоиться, - ответила Смерть и протянула ему косу.
Взяв ее в, моментально одеревеневшие руки, Василий принялся осматривать ее с разных сторон. Дел там было на полчаса, но осознание того, кто будет сидеть за спиной и ждать окончания работы, автоматически продляло срок, как минимум, на пару часов. Переступая ватными ногами, кузнец подошел к наковальне и взял в руки молоток.
- Вы это… Присаживайтесь. Не будете же вы стоять?! - вложив в свой голос все свое гостеприимство и доброжелательность, предложил Василий.
Смерть кивнула и уселась на скамейку, оперевшись спиной на стену.
Работа подходила к концу. Выпрямив лезвие, насколько это было возможно, кузнец, взяв в руку точило, посмотрел на свою гостью.
- Вы меня простите за откровенность, но я просто не могу поверить в то, что держу в руках предмет, с помощью которого было угроблено столько жизней! Ни одно оружие в мире не сможет сравниться с ним. Это поистине невероятно.
Смерть, сидевшая на скамейке в непринужденной позе, и разглядывавшая интерьер мастерской, как-то заметно напряглась. Темный овал капюшона медленно повернулся в сторону кузнеца.
- Что вы сказали? - тихо произнесла она.
- Я сказал, что мне не верится в то, что держу в руках оружие, которое…
- Оружие? Вы сказали оружие?
- Может я не так выразился, просто…
Василий не успел договорить. Смерть, молниеносным движением вскочив с места, через мгновение оказалась прямо перед лицом кузнеца. Края капюшона слегка подрагивали.
- Как ты думаешь, сколько человек я убила? - прошипела она сквозь зубы.
- Я… Я не знаю, - опустив глаза в пол, выдавил из себя Василий.
- Отвечай! - Смерть схватила его за подбородок и подняла голову вверх,
- сколько?
- Н-не знаю…
- Сколько? - выкрикнула она прямо в лицо кузнецу.
- Да откуда я знаю сколько их было? - пытаясь отвести взгляд, не своим голосом пропищал кузнец. Смерть отпустила подбородок и на несколько секунд замолчала. Затем, сгорбившись, она вернулась к скамейке и, тяжело вздохнув, села.
- Значит ты не знаешь, сколько их было? - тихо произнесла она и, не дождавшись ответа, продолжила, - а что, если я скажу тебе, что я никогда, слышишь? Никогда не убила ни одного человека. Что ты на это скажешь?
- Но… А как же?…
- Я никогда не убивала людей. Зачем мне это, если вы сами прекрасно справляетесь с этой миссией? Вы сами убиваете друг друга. Вы! Вы можете убить ради бумажек, ради вашей злости и ненависти, вы даже можете убить просто так, ради развлечения. А когда вам становится этого мало, вы устраиваете войны и убиваете друг друга сотнями и тысячами. Вам просто это нравится. Вы зависимы от чужой крови. И знаешь, что самое противное во всем этом? Вы не можете себе в этом признаться! Вам проще обвинить во всем меня, - она ненадолго замолчала, - ты знаешь, какой я была раньше? Я была красивой девушкой, я встречала души людей с цветами и провожала их до того места, где им суждено быть. Я улыбалась им и помогала забыть о том, что с ними произошло. Это было очень давно… Посмотри, что со мной стало!
Последние слова она выкрикнула и, вскочив со скамейки, сбросила с головы капюшон. Перед глазами Василия предстало, испещренное морщинами, лицо глубокой старухи. Редкие седые волосы висели спутанными прядями, уголки потрескавшихся губ были неестественно опущены вниз, обнажая нижние зубы, кривыми осколками выглядывающие из-под губы. Но самыми страшными были глаза. Абсолютно выцветшие, ничего не выражающие глаза, уставились на кузнеца.
- Посмотри в кого я превратилась! А знаешь почему? - она сделала шаг в сторону Василия.
- Нет, - сжавшись под ее пристальным взглядом, мотнул он головой.
- Конечно не знаешь, - ухмыльнулась она, - это вы сделали меня такой! Я видела как мать убивает своих детей, я видела как брат убивает брата, я видела как человек за один день может убить сто, двести, триста других человек!.. Я рыдала, смотря на это, я выла от непонимания, от невозможности происходящего, я кричала от ужаса…
Глаза Смерти заблестели.
- Я поменяла свое прекрасное платье на эти черные одежды, чтобы на нем не было видно крови людей, которых я провожала. Я надела капюшон, чтобы люди не видели моих слез. Я больше не дарю им цветы. Вы превратили меня в монстра. А потом обвинили меня во всех грехах. Конечно, это же так просто… - она уставилась на кузнеца немигающим взглядом,
- я провожаю вас, я показываю дорогу, я не убиваю людей… Отдай мне мою косу, дурак!
Вырвав из рук кузнеца свое орудие, Смерть развернулась и направилась к выходу из мастерской.
- Можно один вопрос? - послышалось сзади.
- Ты хочешь спросить, зачем мне тогда нужна коса? - остановившись у открытой двери, но не оборачиваясь, спросила она.
- Да.
- Дорога в рай… Она уже давно заросла травой.
Евгений Чеширко.